След костяных кораблей - страница 35

– Хватить шептаться! – крикнул Джорон. – Все по местам, будьте готовы к повороту, нам придется совершить его в полной темноте. И я не хочу, чтобы кто-то пострадал; но, если это с кем-то произойдет, я заставлю вас драить днище, потому что каждый из вас должен знать наш корабль лучше, чем тела своих корабельных друзей. За работу! – И все пришло в движение, а Джорон повернулся к тем, кто ждал возле треугольного сооружения с топорами в руках. – Пора, – сказал он. – Перерубайте веревки.

Топоры опустились, раздался едва слышный плеск: творение Джорона коснулось воды, а огромный корабль начал медленно разворачиваться, пока его крылья не надул ветер, вызванный Ветрогоном, и «Дитя приливов» взял новый курс на юг.

Когда Джорон смотрел на удалявшиеся огни фальшивого корабля, к нему подошла Фарис.

– Как ты думаешь, долго они будут верить в наш обман, хран-пал? – спросила она.

– До тех пор, пока не поймают наш «корабль», или после того, как станет достаточно светло и они смогут его разглядеть. Будем надеяться, что у нас хватит времени скрыться за горизонтом.

– Да, – сказала Фарис.

Джорон ничего не ответил, продолжая наблюдать за двумя постепенно удалявшимися огнями.

Шесть дней «Дитя приливов» летел под ветром с полными черными крыльями, флаги развевались над головами, волосы закрывали лица тех, кто появлялся на сланце. И каждый день, когда открывался Глаз Скирит, Джорон выходил на палубу и изучал море в подзорную трубу, а когда Глаз Скирит закрывался, снова принимался его разглядывать. Когда звонил корабельный колокол, Джорон смотрел на море в подзорную трубу, а если не делал этого, то расхаживал по палубе, находил Эйлерина и спрашивал, какие ему снились ветра, – и всякий раз ответ оставался неизменным.

– Свежий ветер, чистый воздух.

И воздух оставался чистым, а ветер свежим. Ему лишь показалось или погода стала заметно холоднее?

Но «Дитя приливов» мчался по ветру, и Джорон находил работу для своей довольной команды. Он приказал переместить груз, чтобы корабль летел быстрее. Заставлял их чистить корпус длинными баграми. Они опасно раскачивались на веревках, чтобы убрать побольше водорослей, и во время работы пели, а Джорон не обращал на их пение внимания, сосредоточившись на линии между серым морем и голубым небом, мечтая, чтобы она оставалась пустой – ну, если не считать одиноких островов и паривших в высоте морских птиц.

На седьмой день Джорон начал верить, что они сумели обмануть преследователей и им хватило скорости, чтобы уйти за горизонт, оставив врагов вести тщетные поиски «Дитя приливов».

Но он ошибался.

– Корабль на горизонте!

Услышав крик, Джорон решил, что это его вина. То, что он поверил в удачный побег, видимо, рассердило Морскую Старуху, и она послала попутный ветер преследователям. Те же это корабли или нет – он не знал и стал взбираться на главную мачту. Костяная нога стала его неотъемлемой частью, а боль в том месте, где она касалась обрубка, стала знакомым, но неприятным дитя палубы, появившимся на корме. Он поднимался все выше, вокруг развевались крылья, он чувствовал свой корабль через вибрацию веревок. Свежий ветер и высота затрудняли дыхание. И все же после долгого отсутствия практики он чувствовал, что мышцы его бедер немного ослабели, когда посмотрел вниз. А еще через мгновение уже был на самом верху вместе с наблюдателем.