– Знаете, что я придумал?.. Давайте купим Костику мотоцикл! Как раз к его возвращению и купим!
– На какие шиши? – спросил Шурик скептически.
– А что-нибудь придумаем, – пожал Валерка плечами.
– А что – здорово! – заулыбался Серёга. – Классно Агафон придумал. Мотоцикл – мечта Костика, а заработать можно на разгрузке кирпичей, например… В свободное время, а Вить?
Зверь неопределённо пожал плечами. Идея была хорошая – но не его. И сразу согласиться, не позволяло достоинство. Шурик презрительно хмыкнул:
– То, значит, апельсины и чеснок с яйцами разгружали… А теперь на кирпичи перейдём?.. Где его взять-то – свободное время?
– Точно, – авторитетно заявил Витька Зверев, – Купим Костику «Яву» красного цвета. Он о такой мечтал. Но купить на ворованные деньги, сами понимаете, никак нельзя было.
– Вот Костик вернётся – и обалдеет! – радостно заулыбался Серёга.
– Он уже балдеет… тама, – буркнул Витька. – Когда перед кем-то на душе шершаво, всегда стараются или забыть его, или откупиться подарками. Закон жизни.
– Так что ж выходит, Зверь? – помрачневший Серёга обвёл глазами всех. – Жить-то как? Сам же говорил, Зверь?
Витька выгреб из кармана семечки наполовину с табачным крошевом, стал кидать по одной семечке в рот.
– Короче говоря, так и сделаем. Купим Костику «Яву». – Зверь скинул семечки с ладони и махнул рукой.
Лупились обмороженные носы, саднили лопнувшие мозоли, ныли отбитые кирпичами ногти на руках, от мешков с мукой стирались подушечки пальцев. Теперь глаз натренировано отмечал не рефрижераторы с чесноком, а отогнанные в тупик, под разгрузку, вагоны с кирпичом, цементом.
Валерка Агафонов, избранный казначеем, со всей серьёзностью вёл учёт заработка каждого в специальной тетрадке, разлинованной на четыре графы. В графе под буквой «Ш» выходила самая маленькая сумма. Шурик оправдывался наступившей сессией, огромными «хвостами» и уверенно обещал летом догнать остальных.
Дни летели незаметно. И сами дни сделались до предела заполненными, казалось странным, что раньше можно было умирать от скуки, сидеть часами вместе и ни о чём не говорить. Теперь же разговоров – где и сколько работали, кто что выгружал, сколько заплатили и разное другое, вроде бы мало интересное, но общее для всех, с общей важной целью.
Раз в неделю Валерка объявлял общую сумму, и ребята горделиво переглядывались, мол, не «додики» какие, могут, если надо, и своим горбом деньгу зарабатывать. Побольше бы времени – ещё больше бы заработали.
К осени было накоплено столько, что уже хватало на подержанную «Яву» с авторынка. Но потом случилась драма – Агафонов-старший, в запое, выскреб из Валеркиного тайника все деньги до копеечки. Валерка винился перед друзьями, скрипел зубами от злости и почём свет поносил папашу. Всем было обидно до невозможности, но жалея страдающего во весь голос, ограбленного казначея, только поддакивали.
– А пусть подавится, – плюнул Шурик. – До его совести разве докопаешься. Он вообще знает, что такое совесть. Будем считать, что деньги гавкнулись стопроцентно, забудем о них и начнём всё с нуля.
– Конечно, – сказал солидно Витька, – не вешаться же из-за этого… Жалко – но что ж. Эх, свои же, кровненькие. Но ничего, успеем заработать. Расскажем потом Костику, вот посмеётся.
Жизненная круговерть несла новые, большие и маленькие радости и печали. Однако ж, несмотря ни на что, мотоцикл для Кости, как задача, как долг, занимал первейшее место по важности. Может от того, что уставали от работы, мало тянуло на разные приключения.
