Слепая ревность - страница 16

— Светлана, выйди! — рявкает он. — Варвара, будьте так добры никого больше не впускать! — с нажимом просит он. Слава богу, женщина выходит, позволяя мне закрыть дверь.

— Я же вам говорила, — кидаю Светлане и иду к своему столу. Женщина не отвечает, кидает сумку на диван для посетителей, присаживается рядом, закидывая ногу на ногу.

— Как тебя зовут?

— Варвара.

— Сделай мне латте, Варвара, — распоряжается она, словно я ее секретарь.

Кусаю губы, сглатывая, и иду в небольшую кухню для сотрудников. Хамка. Отчего-то становится неприятно. Я, конечно, понимаю, что у взрослого мужчины должна быть женщина – это логично. И неважно, что она хамка. Может, ему нравится. Неприятно, оттого что вчера мне показалось, будто Герман Львович смотрел на меня не как на работника, и все эти жесты с помощью, доставкой продуктов казались знаками внимания. Нет, мне не казалось. Так оно и было. Почти женатый мужчина не должен был так себя вести. Еще раз убеждаюсь, что все мужчины нечестны.

8. ГЛАВА 7

Варвара

Совещание затягивается. «Почти жена» пьет уже третью чашку кофе, то периодически нервно посматривая на дверь кабинета Германа Львовича, то недовольно, свысока на меня. Неприятная женщина, хоть и красивая. Такая высокомерная сука, считающая себя выше и умнее всех. Я таких не перевариваю. Сталкивалась и не раз в своем окружении. Там все фальшиво и наигранно, красота и гонор только снаружи, внутри либо пустота, либо деформированное нутро.

Но она «почти жена», и я терплю ее присутствие и царские распоряжения. Надеюсь, мы будем нечасто сталкиваться.

— Кофе отвратительный, — фыркает она, отставляя чашку на подставку в спинке дивана. «Может, не нужно было столько его пить, если он отвратительный?» — вертится у меня на языке, но я его прикусываю. — Научись варить его правильно, — кидает мне очередное распоряжение.

— Его варит кофемашина, — стараюсь говорить как можно спокойнее, но выходит плохо. Женщина цокает, закатывая глаза.

— Значит, покупаешь некачественный. Дешёвый.

— Я его не покупаю. Его доставляют.

— Нет, ты посмотри какая языкастая, — возмущается она. Прикусываю губы, утыкаясь в монитор, хотя очень хочется высказаться. По-моему, ей просто скучно, и она тренирует своё красноречие на мне.

Совещание, наконец, заканчивается; дверь кабинета распахивается, мужчины выходят. Герман Львович провожает клиентов, проходя мимо нас, кидая на «почти жену» недовольный взгляд. Женщина поднимается с места, берет сумку и внаглую идет к кабинету.

— Воды мне принеси холодной, кофе твой запить, — кидает мне, прежде чем зайти в кабинет. Закрываю глаза, глубоко вдыхаю и медленно считаю до десяти, уговаривая себя не нагрубить.

Герман Львович возвращается.

— Внеси их в приоритет, — опускает мне на стол бумаги с данными клиентов. — Завтра у нас деловой обед в час дня, внеси это в мое расписание. Примерно на полтора-два часа.

— Хорошо, — киваю.

— Где Света? — оглядывается.

— В вашем кабинете. Я, честно, ее предупреждала о совещании, но…

— Все понятно, — взмахивает рукой, призывая меня остановиться. Снова недоволен, только непонятно, на кого злится: на меня или на «почти жену».

Герман Львович снимает пиджак, закатывает рукава рубашки, дергает ворот, расстёгивая верхнюю пуговицу.

— Повесь, пожалуйста, мой пиджак в гардероб, — просит он меня. Забираю, стараясь не помять. Мужчина уходит в кабинет, а я иду в гардеробную. Пахнет от его пиджака… чем-то терпким и одновременно горчинкой грейпфрута – такой чисто мужской запах, приятный. Аккуратно вешаю пиджак, расправляя, стряхивая пылинки. Иду на кухню, наливаю большой стакан холодной воды и несу «почти жене». Стучу и, по инерции не дожидаясь ответа, тут же открываю дверь. Замираю на пороге кабинета, сжимая стакан.