– Ай, если что, пусть мама со своим хахалем разбираются! А мое дело – сторона! Послали в лагерь и послали!
– А какую они им предъяву сделать могут? – поинтересовался Черный.
– Да Голова там кого-то со своими колбасили, а я сбоку стоял.
– А я, я где тогда был? – встревожился Черный.
– Да мне почем знать, где ты был?
– Ну я там есть?
– Я не всматривался.
– А то, если я там есть, они по новой на родаков моих наедут.
– Кроме этих записей есть еще кадр, где мы голые с тобой, с Головой и со Шмырем фоткались, когда купаться ездили.
– Ну?
– Что «ну»? Они там как-то сделали, что мы теперь голые на фоне Красной площади стоим.
– Вот это круто! А я этого не видел.
– Мне уже прислали. И тебе пришлют. Или твоим родакам, – пообещал Вадик и вздохнул.
– Да, ну мы с тобой попали! Если они и правда этот кадрик пошлют родакам, лучше домой не возвращайся.
– А я и не вернусь! – вдруг сказал Вадик.
– Я бы тоже не вернулся, – понизив голос, сказал Черный, – но на что прикажешь жить?
– А мне маман карточку дала, и так бабла на карманные расходы. На первое время хватит. А там видно будет!
– А, ну тогда да. Тогда конечно… – вздохнул Черный. – Везет тебе. А мне, считай, ничего не дали. А остальное, сказали, вышлют.
Лиза все-таки задремала. А когда проснулась, поняла, что в салоне происходит нечто экстраординарное.
Она посмотрела в ту сторону, откуда обычно появлялась стюардесса, и увидела страшную картину. Стюардессу хотя и одной рукой, но крепко, мертвой хваткой, держал какой-то здоровенный волосатый детина. Другая его рука была поднята. В ней красовалась какая-то коричневая коробка с торчащими из нее проводками.
– Всем сидеть, не двигаться! Иначе взлетим в воздух! – гулко, с надрывом выкрикнул мужчина.
В салоне повисла мертвая тишина.
И тут вдруг Лизе показалось, что мужчина, схвативший стюардессу, и сам не знает, что ему делать. Одет он
был как-то странно. Хотя и в Москве было жарковато, а летели они вообще в южную страну, на мужчине был теплый серый свитер, белый длинный шарф и серая шапочка, натянутая почти до бровей.
Лиза взглянула на сидящего рядом Глеба, тот чуть слышно пробормотал:
– Не бойтесь.
А потом, наклонившись к ее уху, добавил:
– Оружия, даже холодного, у него нет.
– У него же бомба… – шепнула Лиза.
– Это бабушка надвое сказала.
– А чего вы хотите? Какие у вас требования?! – вдруг выкрикнул кто-то из подростков.
– Мои требования просты: когда мы прилетим – белый лимузин и моя бывшая жена! – выкрикнул мужчина, разбрызгивая слюну.
– Давайте я передам ваши требования на землю, – прохрипела стюардесса.
– Меня не проведешь! – продолжал кричать мужчина. – Я выдвину конкретные требования, когда мы приземлимся в Бишкеке. Моя жена живет в Бишкеке.
– Он, по-моему, ненормальный, – покачала головой Лиза.
– Похоже на то, – согласился Глеб.
– Если хоть один из вас сейчас пошевелится, мои люди взорвут самолет… – выкрикнул мужчина, не выпуская стюардессу, и его остекленевшие водянистые глаза вдруг налились кровью.
– Если его люди такие же шальные, как он, мы пропали, – прошептала Лиза.
– Нет у него никаких людей, – уверенно сказал Глеб и добавил: – И взрывного устройства тоже, похоже, нет.
– А в туалет можно? – спросил кто-то из подростков.
– Пи-пи или а-а-а? – на полном серьезе спросил мужчина.
– Рыгнуть мне нужно, – сказал подросток.
Мужчина на миг задумался. Но этого оказалось достаточно, чтобы Глеб в прыжке достал мужчину, оттеснил его в сторону, освободив стюардессу, выбил из рук террориста коробку, сорвал с его шеи шарф и крепко стянул им кисти противника. Затем он швырнул мужчину в кресло и сам сел рядом.
