Так и встречались на протяжении двух лет то раз в неделю, то несколько. Не загадывая и не планируя на будущее.
Хотя, с появлением Ёжика, точнее Весенней Валерии Викторовны, мои интересы и желания видоизменились. Она ворвалась в мою жизнь, действительно, как весна, привнесла новые краски и разбудила дремавшие потребности. Я целый год присматривался и наблюдал за этой тихоней, собрал полное досье на неё и всю семью и, если бы не знание её прошлого, давно утащил к себе. Здесь же действовать нахрапом не получалось. Ёжик панически боялась любого постороннего контакта. Потому и тянул, постепенно приручая к себе и своему присутствию. Но не подпуская других ближе, чем на пару метров. Кажется, только мелкая не понимала всей ситуации, остальные же просекли сразу. И держались, как положено, далеко и скромно.
Не знаю, сколько бы еще тянул, но вечерний звонок от Ивана внес коррективы. Не мог я проигнорировать, что Весеннюю обидели. Развернулся на пути к Ларе и помчался в клуб, как дурной. Охрана хоть и успела к ней на помощь, но среагировала медленно. Потому получили вчера все и по полной.
Видеозапись скинули, пока был в дороге, и к «Тритону» подъезжал, зная весь расклад. Уже тогда, увидев ее напуганную и бледную в кабинете, решил, что заберу к себе и уже не выпущу. Даже уходить не хотел, так и стоял рядом, пока она что-то печатала.
Сука, стоило только оставить на несколько минут…
Идиоты.
И, в первую очередь, я.
Не просчитали ситуацию, решив, что всё закончилось. Те пятнадцать минут, что её искали… Кажется, это длилось намного-намного дольше. А её писк о помощи… Сам удивился, когда среагировал скорее интуитивно, чем осознанно. Зато пришло четкое понимание, что эта мелочь – не блажь, а женщина, о котором переживаешь и дико волнуешься. За которую убьешь и не пожалеешь.
Увидел её на земле, свернувшуюся в комочек. Маленькую, беззащитную, тощую, как из концлагеря. И этого урода с мерзкой ухмылкой, что уже замахивался на нее ногой…
И всё…
Успокоился. Отключил эмоции. И сделал то, что нужно было сделать изначально…
И опять очередной писк девчонки отвлек. Расставил приоритеты и изменил последовательность действий.
Да, попала Ёжик.
По полной попала. Не мог я уже от нее оторваться.
И даже не будь Марова, никуда бы уже не делась.
И не денется.
Не отпущу.
Хватит тянуть резину.
Парковка у «Тритона» практически свободна. Только два кроссовера ребят из охраны и «пыжик» Леры недалеко от входа. Останавливаюсь рядом с машиной Паши и сразу иду к нему в кабинет.
- Что будешь делать с младшим? – пожав руку, кивает Шубер в сторону сушилки. Да, привычка не рассусоливать, а сразу переходить к делу – наше всё. С армии вместе, а это почти пятнадцать лет. Знаем друг друга, как облупленных.
- Посмотрю, какой он сегодня смелый. Без наркоты. А дальше по ситуации.
- Лады. Как Лера? – да, Пашка тоже переживает. Он проникся биографией Ёжика, узнав о её травме в юности. Насилие мало кого оставляет равнодушным, особенно над ребёнком. Да и как было не узнать? Люди с улицы тут не появляются, проверка идет по каждому. Весеннюю изучали очень тщательно. Потому что допуск к информации она получила не рядовой, а очень серьезный.
- Умница. Без истерик. А синяки заживут. – вспоминаю, как обрабатывал гематомы и кровоподтеки, и кулаки сами собой сжимаются. Желание поскорее добраться до Марова неприятно зудит под кожей. На хрен, просто так не выпущу. Сначала разрисую под хохлому, чтобы на долгую память осталось.
