Если с ней что-то случится, виновата буду я!
Выходя из комнаты с телефоном в руке, увидела, что дверь в коридор открыта. Ко мне приблизился Себастьян, будто прочитал мои мысли и понял: что-то не так.
– В чем дело?
Лиам встал с дивана и подошел к нам.
– Сестра ничего не знает о похищении. Отец не хотел ей говорить, но он не в курсе, что Габриэлла с подружками периодически тайком сбегают из интерната в деревню. Погулять и встретиться с друзьями. Если добрались до меня, смогут и до Габриэллы.
– Она спит, Мар. Утром позвонишь ей и все объяснишь, – попытался успокоить Лиам, но я не отрывала взгляда от Себастьяна.
Несколько секунд спустя он наконец решился заговорить:
– Позвоню куда нужно. У меня знакомый в Лондоне: попрошу, чтобы присмотрелся на случай, если что-нибудь заподозрит. А утром поговорю с твоим отцом.
Этого допустить не могла!
Шагнула вперед и удержала его за руку, в то время как страх овладел каждой клеткой.
– Не говори ему! Он ее убьет!
И снова зрительный контакт длиной в пару эфемерных секунд. Мы поняли друг друга без слов.
Себастьян молча отвернулся и ушел, а я была уверена: с сестрой все будет хорошо.
Вернулся на свою половину квартиры и сделал пару звонков. Если Марфиль говорила правду, нам придется быть гораздо осмотрительней с младшей из сестер Кортес.
Уильям почти сразу ответил на звонок: я объяснил ему ситуацию, и мы обсудили, что можно предпринять. Младшая Кортес будет в безопасности, если за ней присмотрит Уильям.
День все никак не кончался. Занимался работой всего несколько часов и уже чувствовал, что задыхаюсь. Если бы не начальство, я бы не защищал Марфиль Кортес, но это дело поручили мне, так что не мог отказаться. Быть нянькой для дочери миллиардера не входило в планы. Казалось бы, когда за плечами все стадии жесткого тренировочного процесса для спецназа военно-морских сил США[1], четыре балла за тест на устойчивость и высшие оценки за все физические тесты, ничего не должно пугать, но для этой работы требовались несколько иные качества, какие не могло предугадать ни одно испытание разведки или армии.
Работать на Алехандро Кортеса оказалось куда сложнее, чем представлял.
Почти машинально следил за изображением на экране ноутбука, который показывал все, что было видно через камеру, установленную в гостиной. Марфиль лежала на светло-бежевом кожаном диване, прижавшись к парню, а он приобнимал ее и гладил по спине, пока ее веки наконец не сомкнулись. Никто не предупредил о женишке, но должен был догадаться. Даже через изображение на экране было видно, как контрастируют ее волосы, черные как эбеновое дерево, c кожей цвета слоновой кости и кремовой обивкой дивана. Нетрудно было догадаться, почему ей дали такое имя[2]. Она была прекрасна. Настолько прекрасна, что на нее было больно смотреть. Я был не из тех, кого могли подцепить на крючок роковые красавицы, мои отношения с Самарой вряд ли можно назвать здоровыми, но даже она была не так ослепительна, как эта малышка.
Было очевидно, почему отец держал ее в золотой клетке. Марфиль не ведала, какую опасность таила в себе ее красота.
Встал с дивана и подошел к мини-холодильнику, который поставили для меня. Взял пиво и сделал глоток. Вернувшись к ноутбуку, проверил остальные комнаты. Камеры не установили только в комнате Марфиль и примыкающей к спальне ванной. Это до сих пор не давало покоя: слишком уж легко было проникнуть в квартиру через окно.
