Согласно Деяниям, речь Стефана в суде последовала после вопроса первосвященника: так ли это? Что означало – подтверждает ли он показания свидетелей о произнесении им хулы на Бога, Моисея, Храм и закон? Или другими словами – признает ли Стефан вину в богохульстве?
Одни называют речь Стефана защитительной, другие – обвинительной. Правы и те, и другие.
Аверкий (Таушев) писал: «Сущность всей речи заключается в стихах 51—53: Стефан как бы так хочет сказать – не как хулитель Бога, закона и храма предстою я здесь обвиняемый, но как жертва вашего противления Богу и Мессии, противления, которое вы наследовали от отцов ваших. Я верую в истинного Бога и свято чту Его закон, но вы всегда противились Богу и Его закону, а потому и судите меня»57.
Стихи 51—53 – это завершающая часть выступления Стефана, заявившего судьям:
– Жестоковыйные люди с необрезанным сердцем и ушами! Вы всегда противитесь Духу Святому, как отцы ваши, так и вы. Кого из пророков не гнали отцы ваши? Они убили предвозвестивших пришествие Праведника, Которого предателями и убийцами сделались ныне вы (Деян. 7:51—52).
Приведенные слова Стефана надо расценивать как прямое обвинение иудейских властителей в убийстве Иисуса и других пророков. Нельзя в этой связи не вспомнить и слова самого Иисуса об Иерусалиме, «избивающем пророков» (Лк.13:34). А подтверждение их словам можно найти в многочисленных библейских историях. Так, в книге Неемии тема убийства пророков представлена как закономерность (Неем. 9:26). По одной из версий, пророк Исаия был перепилен деревянной пилой. Иеремию неоднократно заключали в тюрьму и избивали. Над ним глумились, называли его изменником родины и, в конце концов, забили до смерти камнями. А вот что Иисус говорил фарисеям о Захарии: «… да придет на вас вся кровь праведная, пролитая на земле, от крови Авеля праведного до крови Захарии, сына Варахиина, которого вы убили между храмом и жертвенником» (Мф.23:35)58.
По мнению многих богословов, своей речью в суде Стефан показал, что «исполнение Ветхого Завета означает и его прехождение»59. Преходить – значит перейти, миновать. Возникновение и прехождение, по Гегелю, – двоякий результат изменения: бытие нового и небытие старого сущего60. Поэтому речь Стефана показывает, что он «ясно увидел: специфика Иисусова учения неизбежно приводит не только к духовной интерпретации Закона Моисеева, но даже к разрыву с иудаизмом»61. Разрыв же этот был обусловлен существенным искажением ветхозаветного закона, в связи с чем Иисус подверг корректировке учение книжников и законников, возвратив закону первоначальный смысл.
Брюсу М. Мецгеру это дало основания заявить, что Стефан «первым из христиан провел четкую грань между иудаизмом и христианством», а Н. Т. Райту заметить: «Возвеличивание Храма и отвержение Иисуса – знак того, что еврейские вожди отошли от основ собственной традиции»62.
Кульминацией и завершением суда синедриона, рассматривавшего дело Иисуса, явились его слова: «Отныне Сын Человеческий воссядет одесную силы Божией» (Лк. 22:69). Судебное заседание синедриона по делу Стефана также прервалось после его слов: «вот, я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога» (Деян. 7:56).
После этого, и в том, и в другом случае, судьи начали затыкать уши, заглушать слова подсудимых криками и угрозами в их адрес, разрывали одежды для обозначения своего ужаса. Исследователи не без оснований считают, что такая реакция обусловлена тем, что эти, малопонятные сегодня, слова воспринимались тогда как ужасное богохульство.
