Словом по холсту - страница 7

Ох, какими же огромными и страшными казались ей эти малыши в детстве! Назойливая мелюзга! Для чего только Всевышний придумал этих жалящих, заражающих, надоедливых существ, – думалось ей тогда. Почему в гармонии мироздания наряду с великолепием гор, силой моря, тишиной полей существуют эти никчемные создания? Она жутко их тогда боялась и отчаянно боролась. Ей сдавалось – стоит только истребить всех мошек, и прогулка по полю станет совсем безопасной. Тогда уж никто не сможет так бессовестно заволакивать ей солнце. Каждую букашку девочка готова была загрызть поодиночке, прихлопнуть тапком, отравить, но их было так много, что она могла только отчаянно реветь, столкнувшись с роем. Иногда она наотрез отказывалась выходить в поле, понимая, что эти кусучие существа вновь отравят утренний променад, а, заодно, жизнь всему человечеству. «Ну, зачем же вас при!-ду!-ма!-ли?» – кричала она, со злостью размахивая маленькими ладошками, когда все-таки выходила (ведь иначе было нельзя). Только чем яростнее она отмахивалась, тем сильнее и активнее становился рой. Ну, что с ним было делать?

«Гадкие, вредные, противные! Вы мне всю жизнь портите! Шла бы я себе спокойно, делала свое дело и радовалась жизни! А вы!.. Вредины!» Став постарше, она уже не махала кулачками, а только отчаянно мотала головой, попутно оттирая набегающие порой слезы. И всё-таки шла. А как иначе? Ведь поле нуждалось в ней и её любви.

Понятно, что с ее ребяческим, отроческим восприятием мира, она и не могла реагировать на рой иначе, но, годы спустя, оказалось, что эти детские терзания не были лишены смысла. На том этапе ей необходимо было сражаться с мошками, чтобы осознать истину – все в мире (даже приносящее боль) создано с бесконечной любовью к ней. Ничто не вершится без промысла Божьего. И главное не то, что происходит, а то, как ты к этому относишься.

Сейчас, в блаженной неге ступая по разноцветному ковру земли, она понимает, что темная туча, которая при ближайшем рассмотрении всегда оказывается всего лишь скопищем разрозненной мелюзги, нисколько не мешает ей выполнять её дело. Этот рой, темным пятном пролетающий над головой, не в силах разрушить ее упоение величественной красотой. Женщина ведет с ним тихий неторопкий разговор и от души благодарит за все, чему он ее научил. Благодарит Бога за то, что дает силы не распыляться на свирепство и злобу.

А иногда поет и читает стихи!

Она ненормальная! Вне нормы!

Не втискивая свою огромную душу в рамки лицемерного общества, она идет по огромному полю своей жизни свободной походкой обычной богини, любящей мир. Не только свое бескрайнее поле, но еще и тот мир, где у власти стоят не вполне порой адекватные, но «нормальные» в общем понимании люди. Где те, кто по долгу службы обязаны облегчать боль, позволяют себе усугубить ее откровенным хамством и невниманием, а те, кто уполномочен защищать права такого же, как он человека – опускаются до грубого нарушения этих самых прав. Она не приемлет будничной кривды, привычной для большинства, не приемлет беспричинной злобы и неприкрытого невежества, но не машет кулачками, а пытается понять. Понять и принять то, что послано в ее жизнь. Она осознала – все, приносящее боль, создано Богом для того, чтобы освободить человека от излишнего груза плоти по дороге к своей душе. Чтобы научить Любить.

Ориентируясь на тот путь, что проложили до нее иные светлые умы, иные сильные ноги, эта женщина творит на поле собственную стезю. Она ведает куда идет и всю себя посвящает достижению великой цели, решению колоссальной задачи, простой и вместе с тем неизмеримо сложной: вернуть на землю Рай – безграничную безотносительную Любовь.