Случайная ночь, или Беременна от миллиардера - страница 34

— Не помню точно, но есть статья такая в Уголовном кодексе, за превышение самообороны. Зачем ты вообще полез? Даже если бы Валерка меня избил, пережила бы как-нибудь. Раны бы со временем затянулись. Да и легче было бы на душе, ведь я бы всё воспринимала с позиции жертвы. Меня бы жалели, а не осуждали, тыча пальцем.

— А как ты хотела, когда я слышу, что мою девушку бьют? Стоять в стороне я не намерен. Пусть у нас всё и не по-настоящему. Проехали. Я уже понял, что тебе нравится быть жертвой. Если хочешь, вернись обратно. Кстати, жив твой ненаглядный, и даже заявление отказался писать. И да, ты себя накрутила насчёт тюрьмы. Это я толкнул парня, ты же, стояла в стороне.

Замерла от услышанных слов, а потом и вовсе расхохоталась. У меня истерика. Несмотря на хорошие новости, на душе легче не стало.

— Ну, так что, возвращаешься? — произносит спокойным тоном Артём, но вот смотрит на меня, как на умалишённую.

Отрицательно мотаю головой. Ну уж нет. Я теперь к Валерке на пушечный выстрел не подойду. Стороной буду обходить. Не скрою, рада, что он жив, всё же я не мстительная и вообще за добро во всём мире. А ещё больше рада за то, что Валерка в полицию не стал обращаться – есть всё же в нём, хоть что-то человеческое.

— Остановите, пожалуйста, — прошу водителя.

Таксист смотрит в зеркало заднего вида, в ожидании реакции Артёма. Я для него, похоже, не авторитет, да ещё и в нетрезвом состоянии. Сговорились мужики. Но нужно отдать должное лётчику – молча, кивает таксисту. Раздаётся звонкий скрип тормозов, и я выскакиваю на улицу.

Вокруг не души. Пустырь, темень, а ещё обрыв, с которого потрясный вид на реку и лес. В свете луны, всё очень красиво.

Вдыхаю полной грудью ночной воздух с запахом полыни и подхожу к краю обрыва. Таксист, не дожидаясь, уехал. Артём стоит неподалёку. Расставила руки в стороны. Ветерок обдувает моё тело. Присутствует чувство свободы – словно я птица и вот-вот полечу. Хочется спустить накопившийся негатив. Набрав побольше воздуха, без стеснения пою песню Кипелова:

— «Надо мною тишина,
Небо, полное огня.
Свет проходит сквозь меня,
И я свободен вновь…

От зла и от добра.
В моей душе нет больше места для тебя!».

А потом и вовсе ору:

— Все мужики – козлы!

— Надеюсь, тебе полегчало, — хлопая в ладоши, заявляет Артём и идёт ко мне ближе. — Лучше тебе отойти от края обрыва, от греха подальше.

Хочу сказать, что я всё контролирую, но неожиданно рядом послышался громкий вой.

— Волки! — говорю и резко дёргаюсь.

Нога соскальзывает. Удержаться не за что. С громким визгом лечу вниз.

Падение не самое удачное. Болит левая нога в области щиколотки. Вся в пыли, встать не могу. Сижу в яме, заливаясь горючими слезами. А ведь рядом где-то волки. Ну, или собаки. Наверняка злые.

— Неудачница! — подвожу итог.

— Зато поёшь хорошо! — где-то в стороне слышится голос Артёма, который спускается по более пологому участку обрыва.

Ну, хоть кто-то меня не бросает. Только вот почему?

19. Глава 19

Морщусь от света – Артём, включил фонарик на телефоне, освещая путь.

Он останавливается рядом со мной, широко расставив ноги. Задираю голову, чтобы взглянуть на него, но ничего не видно из-за фонарика, направленного на меня. Перед глазами теперь появилось белое бельмо.

— Где болит?

— Душа болит.

— Это всё?

— Ещё нога, — указывая на щиколотку, шмыгаю носом.

Присев на корточки, Артём прикасается к моей ноге. Аккуратно расстёгивает застёжку на сандалии и кладёт на землю. Начиная от колена, до кончиков пальцев, он осторожно прощупывает. Подушечкой большого пальца нажимает на болезненный участок, и я не начинаю шипеть.