Вероятно, это и стало основной причиной того, что наша деревня не развивалась, а угасала. В округе же, все населённые пункты разрастались. Всё больше и больше городских жителей хотели переехать в собственный дом из квартиры. Транспорта на дороге становилось всё больше, движение сильнее, а наша деревушка в глуши заповедного леса всё меньше и меньше, хотя и находилась ближе всех к городу.
– Бэль!
– Элен, – голоса подружек прозвучали одновременно, и я оказалась в тесных объятьях моих девочек, таких родных и близких. Отпустившие было мою грудь рыдания разразились с новой силой. Цепляясь за тонкие руки подружек я с болью и обидой пыталась рассказать про Стёпу, но горло сжимается, не позволяя говорить.
– Ну, всё, всё, успокойся! – Злата прижала меня к себе. – Ей надо успокоительное какое-нибудь. Она вся заледенела. Сколько уже ты здесь сидишь? – я дёрнула плечами, показывая, что не знаю.
– Вот гнида. Как можно было её до такого состояния довести? Поехали, дома пару бутылок «успокоительного» и «согревающего» есть. Сегодня ей только алкоголь поможет. Разочарование в первой любви оно такое!
– Да уж! Сильно он по ней ударил! Козёл! Элечка, поехали к нам, тебе надо отдохнуть, – мне помогли подняться и куда-то повели, придерживая с двух сторон. Я была словно в прострации, всё вокруг стало таким не важным, не понятным, тяжёлым…
– Надо уже, наверное, что-то делать? – просыпаюсь от голоса Златы. – Она уже месяц в таком состоянии, а сегодня Новый год. Мы же не можем оставить её здесь одну и уехать в отель.
– Подожди, мама звонит. Алло, – слышу, как Даша выходит из комнаты, а Злата щёлкает клавишами ноутбука. А я лежу и пялюсь в потолок. Все мысли передуманы, слёзы выплаканы, я опустошена и разбита. И причина не только в предательстве Стёпы. Причина в том, что у меня нет ориентиров, что делать дальше, куда двигаться, о чём мечтать! Нет никаких желаний и стремлений! Я ничего не хочу!
– Всё, я всё решила! – забегает обратно в комнату Даша, Злата оторвала взгляд от монитора. – Бэль вставай! Хватит тухнуть из-за какого-то козла! Ты едешь с нами на вечеринку, – тянет меня за руки вынуждая подняться.
– Что случилось?
– Мама звонила. Дядя подарил им путёвки в Дубай. Они все вместе улетают! Сегодня! Поэтому в отель, на вечеринку, с нами не поедут. Элю записали вместо себя! – выдернув из постели и толкая меня в сторону ванной, припрыгивая на месте, вещала Даша. – Торопись давай. У нас мало времени. Злата, запиши Эльку с нами в салон. Она ещё что-то говорила, но из-за звука льющейся воды я больше ничего не слышала.
Еле как, придерживаясь за бортик, залезла в душевую. Тело не желало меня слушать. Последние дни прошли как в тумане. Ничего не хотелось делать. Было единственное желание, спрятаться где-нибудь ото всех, чтобы никого не видеть, никого не слышать и ни о чём не думать. Но мысли никуда не уходили, а девочки не позволяли мне находиться одной. Ни единого часа меня в одиночестве не оставляли и если вспомнить первые дни и сейчас, то разрывающей сердце боли я уже не испытывала. Осталось только ноющее ощущение за грудью. Хотелось просунуть руку под рёбра и потереть…
Может быть описание Степана со стороны девочек так подействовало, а описывали они его так, что я не смогу это выразитьсловами. В моём лексиконе просто нет таких слов, я такие выражения и эпитеты просто произнести не смогу. А может банальное время, которое должно лечить! Нет, я его конечно же не забыла, всё же он за столько лет стал очень дорог мне. Но его слова о деревенщине и о необразованной… Ведь я из-за него не поступила учится. Столько лет работая, иногда даже на двух работах. И всё ради чего?
