Случайные пациенты - страница 8

Он появился на пороге палаты чуть раскрасневшийся от ветра.

– Можешь поздравить меня с новой фобией, – не выдержал я.

Он засмеялся и положил мне руку на плечо.

– Смотрю, больница открывает в тебе новые грани. Ну и что за фобия?

– Лестницы.

– Ой перестань. Нормально, что сейчас ты не испытываешь желание ими пользоваться.

– Ты не понимаешь, это как с толпой.

– Забиваешь себе голову чепухой. Мне кажется, фобии не появляются от одного падения.

– А откуда они, по-твоему, берутся?

Он задумался, свел брови, от напряжения на переносице образовались две глубокие морщины.

– Ты знаешь, я об этом не думал. Ну а откуда у тебя первая фобия? Мы, кстати, не обсуждали это после того случая на день города.

– А что тут обсуждать?

– Давай выкладывай, у тебя наверняка есть теория на этот счет.

– Одно событие может создать стресс, который перерастает в фобию.

– И что же это был за стресс?

Я помялся, рассказывать о детских страхах – не самое мужественное занятие. И, оглянувшись на соседей, заметил, что они притихли и, хоть и занимались своими делами, навострили уши. Откровенничать при такой компании явно не хотелось.

– Пойдем пройдемся. Я с утра не был на улице.

Мы вышли из больницы и на автомате я повел Женю по утреннему маршруту. Странно, но воспоминания об Алисе приободрили меня.

– Помнишь моего отца?

– Да, хороший был мужик, светлая ему память.

– Раньше, каждое девятое мая мы ходили вдвоем на парад. Он называл этот ритуал нашей мужской традицией, которую мы совершали каждый год, сколько себя помню. Мы приходили пораньше и вставали у самого ограждения, чтобы все хорошо рассмотреть. В то утро повезло больше обычного, я радовался, что от техники нас отделяли какие-то полтора метра. Народу собралась уйма. Когда техника прошла, нас завернуло потоком. Мы были в первой линии, и нами снесли хлипкое ограждение, о которое я и споткнулся. Папа помог удержаться на ногах, но из-за этой заминки мы не успели выскользнуть из тисков. Толпа давила, лишая возможности не то, что двигаться, а даже дышать. Закричать не получалось, и я безмолвно смотрел на отца. И видел, что ему тоже страшно, хоть он и старался это скрыть. Когда толпу разогнали, мы поняли, что легко отделались. Многие получили тяжёлые травмы, а одного парня раздавили. Он споткнулся и уже не встал. Я хорошо его разглядел тогда и долго с ужасом думал, что мог оказаться на его месте, если бы не отец. Начались кошмары, они преследовали целый год, а потом прекратились. Мы перестали ходить на парады, а затем отца не стало.

Первые приступы казались обычным недомоганием. Но спустя пару лет я попал в давку на рынке, очнулся в скорой. И после этого сторонился толпы.

– Ты знаешь, хорошо, что мы тогда пошли с девчонками на день города, – задумчиво протянул Женя. – Меня удивляло твое нежелание ходить на футбол. Да и вообще ты постоянно соскакивал с разных мероприятий.

– Ну вот, а теперь, по всей видимости, мне еще придётся и переехать. Лифта-то у нас нет.

– Да не сгущай краски. Я понимаю, наверное, от меня ты такого не ожидаешь, но может тебе к психологу походить? – Он был прав, я даже немного опешил, от Жени слышать предложение такого толка было не привычно. Я посмотрел на шумную аллею, где мы сегодня с Алисой наблюдали за людьми, и задумался.

– А вот знаешь, похожу. А то эти дурацкие страхи многое у меня отнимают. Ты помнишь, я собирался в Москву?

– Кто же не помнит? Мы тогда с Аней много вечеров провели, то рассуждая о том, не сбегаешь ли ты от нас, то строили планы, как будем ездить к тебе в гости.