Эта фифа у Сани задержалась, живет с ним уже полтора года, обычно он их менял раз в год. Он как-то жаловался, что этим куклам нужно только одно – его толстый кошелек. Я часто видел голодный взгляд этих фиф, которые, едва увидев, как Саня-толстяк мне протягивает деньги, тут же зачисляли меня в смертельные враги. Они считали, что эти деньги просто бездарно выброшены, и они бы нашли им лучшее применние, хотя бы пару колготок купили. Мне нечего сказать Сане-толстяку, у меня таких фиф никогда не было. Последняя блондинка, оказывается, задержалась у него потому, что у нее есть младшая сестра, ее надо лечить, и Саня оплачивает лечение. Какая шикарная тема для женского романа, когда девушка пожертвовала своей невинностью ради дорогостоящего лечения сестры! Я бы с удовольствием продал этот сюжет какой-нибудь женской писательнице с присовокуплением кучи подробностей, которые готов сочинить (по вечерам и ночам мне все равно нечего делать). Получился бы настоящий бестселлер. Жаль только, что рядом не наблюдается ни одной женской писательницы.
Саня-толстяк, представляя мне новую пассию, всегда спрашивает:
– Ну как?
Отвечаю стандартно, как говорили в те далекие времена, когда были подростками:
– Ябейвдул.
Саня довольно ржет, а как-то пьяни неожиданно оказал гуманитарную помощь, привел подружку своей очередной фифы. Та чинится не стала, но я почему-то не получил большого удовольствия, хоть подо мной было молодое упругое тело, и девица не строила из себя нецелованную девочку, расстающуюся с невинностью. Наверное, надо чаще тренироваться, тогда и вспомнится былое умение, но Саня-толстяк больше гуманитарной помощи не оказывал, а мне хватало ума не заикаться об этом.
Мои женщины были так давно, что иногда сомневаюсь, были ли или пригрезились. Но помню, что когда мне было пятнадцать лет, я на пару с братом намотал на винт триппер. Его подарила мамина подруга, разбитная и смазливая бабенка. Она была замужем, у нее было двойня, и была слаба на передок. Я ее не виню, муж маминой подруги твердо пребывал в двух ипостасях – или шарился по командировкам, или дома пил горькую. Бабенка только что на стену не лезла. Она часто меняла любовников (их предусмотрительно заводила, когда муж был в командировках, а при появлении на пороге – тут же расставалась).
У Веры, так звали эту бабенку, любовники пошли по нисходящей. Сначала это были нормальные мужчины с деньгами, но с каждым разом их уровень снижался, вплоть до безденежной шантрапы, готовой и у нее урвать кусок пожирнее. Бабенка часто была у нашей матери, и в разгар очередной пьянки мы с братом, перемигнувшись, отвели ее в другую комнату. Из компании, собиравшейся у матери, Вера была самая свежая, среднего росточка, еще не расплывшаяся, как квашня, с большой грудью и широкобедрая. В вырезе платья была видна соблазнительная грудь, руки приятно округлы, светлые негустые волосы были разбросаны по короткой шее, серые глаза, в которых поселились бесенята, маленький носик и яркие сочные губы. У нее был приятный голос звонкого колокольчика.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
