Герман в который раз за последние сутки выругался.
А главное – его попутчица сто процентов была не из категории той блондиночки, которая осталась скучать в проходе.
О нет.
Стоило Герману появиться в дверном проёме и сделать шаг вперёд, как она встрепенулась. Сначала руки на столик положила, потом быстро спрятала под него.
Занервничала.
И вроде Герману были понятны причины, но всё равно царапнуло. Он что, так херово выглядит, что молодая красивая девушка засуетилась при виде него?
Да, злой. Да, чуток помятый от бессонной ночи из-за спины. Но обычно он женщинам нравился! Взять ту же проводницу или блондиночку. А с этой что не так? Чего забилась?
Набрасываться на неё он не планировал.
Толчок в паху отозвался новым приступом боли. Герман, отправляясь в поездку, выбрал удлинённую парку. Питер в это время года капризен и неприветлив. Стояк не видно. Светить им он тоже не планировал. Может, она и не обратит внимания…
Не должна, по крайней мере.
Чёрт! Вот удружила сестрёнка, ничего не скажешь. Вместо того чтобы расслабиться, подремать в поезде или, на худой конец, поболтать с попутчицей ни о чём, он озадачивался тем, чтобы она не заметила выпирающий бугор на ширинке.
Герман не был обделён природой. По молодости, когда дурь и тестостерон лезли из всех щелей, даже гордился. Почему бы и нет? Девчонки тоже без внимания не оставляли его размер. Кто-то наигранно охал и ахал, сетуя, как они «в себя это поместят». Другие, те, что поопытнее, предвкушающе облизывались.
С возрастом, естественно, перестал заморачиваться. Главное – не навредить партнёрше. И чтобы обоим было хорошо. Да и нигде, кроме спальни и дома, со стоящим членом он не разгуливал!
А тут…
Девушка молоденькая. Хорошо, что не соплячка типа Лизки. Лет двадцать пять. Плюс-минус. Тёмные волосы со здоровым блеском красиво лежат на плечах. Лицо миловидное с полными губами и длинными ресницами. Без косметики. Вообще! Даже те же ресницы кажутся ненакрашенными. Или у Германа что-то со зрением?
Рассматривать незнакомку пристально он не стал. Ещё надумает чего лишнего… Она и так заёрзала. Сейчас вскочит и понесётся к проводнице с просьбой переселить её в другое купе.
И правильно, кстати, сделает.
Потому что… Чёрт! А хрен знает, почему потому что!
Стараясь сохранять нейтральное лицо, Герман прошёл внутрь.
– Дверь прикрыть или оставить открытой? – брякнул он первое, что пришло на ум.
– Прикройте, – быстро отводя взгляд, ответила девушка, неестественно выпрямляя спину.
Сказано – сделано. И почему довольно свободное купе разом начало восприниматься чересчур компактным?
Впору самому идти и приставать к проводнице… В прямом и переносном смысле.
Поезд начал набирать скорость. Обоняние Германа уловило приятные нотки сандала. Но запах был не тяжёлым, горьковатым, а лёгким, почти воздушным. Базиль с опозданием сообразил, что это духи девушки.
Вкусные.
Ещё какие, сука!
Тело снова отозвалось тяжестью и тупой болью. Лучше бы болела поясница. По крайней мере, тогда бы он с чистой совестью залёг на диван и ни о чём, кроме лечения и сорокаградусного обезболивающего, не думал.
А тут...
Боковым зрением он продолжал изучать незнакомку. Нет, она не просто миловидная. Она охрененная. Такая, каких он давно не встречал. Красивая. Такой русской красотой. Глубинной. И точно – не накрашена. А судя по тому, что её небольшая округлая грудь находилась довольно низко над столом, ростом она вышла невысокой.
