Слушай, что скажет река - страница 13

Он снял прилипшие к рукаву несколько волокон, протянул Асте. Та взяла двумя пальцами, понюхала – пахло карамелью. Что ж, еще одно чудо, которое ей ничем не поможет. Она попросила:

– Проводи меня до города. Хотя бы до туннеля, дальше я сама. Только тут, наверно, заблужусь.

Лин кивнул, поднялся.

– Проведу. Только, может… тебе поесть сначала? Силы восстановить. Я поищу чего-нибудь…

Она не могла вспомнить, когда в последний раз ела, но вся еда в мире стала вдруг какой-то совсем бесполезной.

– Нет, спасибо, ничего не надо. Пойдем.

В доме стояла тишина, только часы в гостиной выстукивали секунды. Выйдя в прихожую, Аста огляделась по сторонам, не желая снова споткнуться о скамейку, но той не было видно. Наверно, устроилась на отдых где-нибудь в углу, откуда вещала о своих приключениях другой, не столь активной мебели. Туфли стояли все там же, у порога, начищенные до блеска. Ирис спала рядом в своей корзине, свернувшись в клубок и прикрыв нос кончиком хвоста. На паркете неподалеку серел комок птичьих перьев.

Снаружи, после ароматного домашнего тепла, оказалось по-зимнему холодно, пахло рекой и прошлогодней прелой листвой. Застегнув легкую куртку, Аста сделала несколько шагов – и вдруг что-то яркое, сияющее мелькнуло перед лицом и снова исчезло в тумане. Она посмотрела вслед неизвестному существу – вдалеке еще виднелось слабое свечение. Птица, не птица?..

– Это рыбы, – объяснил ей Лин, который шел рядом. – Они плавают в реке, а когда сыро, то и в воздухе. Еще они светятся в темноте, как фейерверки.

Летающие рыбы… Да, конечно. Мысли спутались окончательно, а котята в горле снова затеяли возню, и разговаривать расхотелось.

Так, в молчании, они дошли до подземного перехода. Отсюда уже слышен был город – Риттерсхайм не желал отсыпаться в субботнее утро и, несмотря на ранний час, вовсю кипел, торопя своих жителей по разным неотложным делам. Аста и Лин остановились у бетонной арки, постояли молча – оба не находили слов.

– Спасибо тебе за помощь, – сказала наконец Аста, чувствуя, что пора прощаться. – Хорошо, что все… выяснилось, а то я бы еще ждала.

…Как же холодно. Такой анестетический холод, как в операционной, и боль ощущается будто издалека.

– Да не за что. Я бы тебе с радостью хорошую новость принес, но видишь как…

Он снова замолчал, а она вспомнила, о чем собиралась попросить.

– Я хотела бы себе фотографию Томаса, ту, которая в книге. Можно ее скопировать?

– Да, конечно. Дед много фотографирует, у него есть все негативы. Я попрошу его напечатать фото и пришлю тебе. Адрес есть.

– Спасибо. Ну, я пойду.

– Давай. Береги себя.

– Ты тоже.

Нырнув в сырой полумрак туннеля, она тут же запретила себе оглядываться. Сказать бы Лину: «Не отпускай меня, пожалуйста. Сделай что-нибудь, потому что я не знаю, как теперь жить дальше…» Но что он мог сделать? Пусть возвращается в свой странный мир – каждому свое.

Вот и снова Замковый парк, почта, знакомые вывески магазинов. И будто не изменилось ничего – только надежды не стало. По улицам города разливался серый весенний день, и люди спешили по своим делам, не успевая подумать даже о самом маленьком чуде.

Проводив Асту, Лин вернулся в дом деда. Ирис, все еще спавшая в своей корзине, подняла голову, когда открылась дверь. Конечно, она и так знала, кто пришел, но лишний раз посмотреть не мешает. Лин склонился, рассеянно погладил рыжие, с кисточками уши, и теплый шершавый язык коснулся его ладони.