— А суть его просьбы вы тоже не припомните? Он просил о встрече с вами одного бизнесмена…
— Вашего жениха? — перебил ее Рем, резко сменив тон с полушутливого на властный. — Что же это за предприниматель, который подсылает ко мне невесту, вместо того, чтобы прийти самому? Он что, трус? В бизнесе таким не место.
— А кто его сюда приглашал? — прожгла его собеседница возмущенным взглядом. — Если бы не Дик, и я бы сюда не попала. И потом, мой жених никуда никого не подсылал, это была моя личная инициатива. А прежде чем обвинять его в трусости, скажите, только честно: вы бы стали разговаривать с незнакомым человеком о деле, если бы он вдруг сам к вам пришел?
— Незнакомого человека ко мне бы просто так не пустили, — скривился в презрительной усмешке Рем. — И да, вы правы, я бы не только о деле, а вообще ни о чем не стал бы с ним разговаривать. Ладно… Что вы хотите?
— Поговорите с Томом Орти. Дайте ему возможность шагнуть на ступеньку.
— Ведущую к богатству и славе?
— Поначалу хотя бы просто куда-то ведущую.
— Ну что ж, — усмехнулся Рем, — пусть приходит. Мне даже стало интересно посмотреть на мужчину, которого полюбила такая, как вы.
Настроение, исправившееся после встречи с чужой невестой — имя у нее он так и не успел спросить, — снова испортилось, когда Рем вернулся домой. Глава охраны Мук Сиро почему-то отвел глаза, что не ускользнуло от внимания Акора.
— Что? — бросил он.
— Все в порядке, господин Акор, — все же посмотрел на него Мук.
— Не юли! — прищурился Рем. — Ее опять нет?
— Да… В смысле, нет. Госпожа Нита еще не вернулась от модистки.
— Ее модистка работает до самой ночи? Может, вообще круглые сутки?
— Не могу знать, господин Акор.
Рем недовольно поморщился и направился к ведущей на второй этаж лестнице. Поднявшись, он собрался пойти к себе, но неприятности, как оказалось, не кончились — неведомо откуда, как умел только он, на пути возник худой словно палка седовласый управляющий Вар Равен.
— Вечно вы являетесь, как призрак! — проворчал Акор. — Дайте пройти!
— Позвольте мне сначала сказать, — проскрипел управляющий, голос у него был под стать облику. — Возникла кое-какая проблема.
— А вы здесь для чего? — начал закипать Рем. — Разве не для того, чтобы эти проблемы решать? Или вы перестали справляться со своими обязанностями?
— Надеюсь, не перестал, — невозмутимо ответил Равен. — Но вы сами распорядились все кадровые изменения производить только после согласования с вами.
— Ну и к чему такая спешка? До утра это подождать не может?
— Я хотел вам сказать об этом еще вчера, однако вы были заняты и велели перенести разговор на сегодня. Но вы только пришли, и поэтому…
— Ладно, не занудствуйте, — отмахнулся Рем. — В чем ваша проблема?
— Требуется домработница.
— Еще одна? Вы же недавно приняли эту… как ее?.. Дилу.
— Дила работает у нас уже почти полгода, замечаний к ней нет. Но вчера уволилась Кана, возраст, знаете ли. И одной Диле теперь трудно со всем управляться. А если заболеет или с ней что-то случится — кто будет убираться в доме, застилать постели, менять белье, гладить…
— Стоп-стоп-стоп! — поднял Рем руки. — Не надо грузить меня грязным бельем! Ищите кандидатуру, потом покажете мне. Но только не ночью, с вас станется! И не берите старух, которых снова придется через полгода менять.
Войдя к себе в комнату, он снял и бросил на спинку кресла ослепительно-белый сюртук. Из кармана выпал под ноги листок. Рем машинально поднял его, и глаза царапнуло колючими строками: «Ты ничего не приумножишь и не сохранишь. И сам уже не спасешься. Скоро лично отчитаешься перед папочкой». Что-то неприятно заскрежетало. Акор не сразу понял, что это скрипнули его стиснутые зубы.
