– Там умирает каждая вторая послушница, не доживая и до двадцати, – глухо возразила ему женщина.
– Вам ли об этом беспокоиться. Ваш грех будет похоронен за его стенами.
– Похоронен…, – эхом отозвалась Беатрис.
Послышались шаги, и я живо взобралась на подоконник, спрятавшись за портьерой. Герцогиня покинула кабинет, прикрыла дверь и застыла в коридоре. Её чистый лоб прорезали морщинки.
– Собственно, – тихо пробормотала она, – почему бы и нет. Монтклиф. Пусть будет так, – чело её разгладилось, и она, совершенно успокоившись, пошла к себе в покои.
– Ой, спасибо, мамочка, – прошептала я ей в спину, – пусть будет так. Не угадала.
Я долго сидела, дожидаясь, пока герцог покинет кабинет. Как назло, он провёл там полночи, а выйдя из комнаты, запер её на ключ.
– Засада, – ворчала я, сползая со своего «насеста», ноги затекли и еле слушались, – ладно, повторю попытку завтра днём.
Проковыляла в библиотеку, отыскала карту страны. Долго шарила по ней глазами, водя пальцем от названия к названию. Вот он. Монтклиф! Город и одноимённая обитель. Находилась она высоко в горах. Что понадобилось служителям Басмуса в царстве льда и холода непонятно. Только мне туда совсем не хочется. Итак, не получится завтра выкрасть документы, ухожу так. Больше ждать нельзя.
На следующий день, выполнив всю работу, я стала готовиться к побегу, тогда как Тьяго подобрал двух охранников в моё сопровождение, и теперь они грузили провизию в седельные сумы.
Ближе к вечеру, когда хозяева поужинали и разошлись по своим покоям, я снова прокралась к кабинету Бруно. На мне было коричневое платье, если кто и заметит меня в коридоре, надеюсь, примут за Лотту, телосложением мы похожи.
К моему восторгу кабинет оказался открыт, герцог после поездки разбирал бумаги, на что потратил почти целый день. Отправляясь ужинать, он, видать, забыл запереть дверь. Хотя мог и отлучится ненадолго. Не теряя времени, я прошмыгнула в кабинет. Огляделась. Где он хранит документы? Порылась в ящиках стола и перешла к массивному бюро с сотней выдвижных ячеек. Засада! Тут можно неделю ковыряться! Я методично открывала один за другим ящички. Найди то, не знаю что, называется. Как выглядят документы, представляла весьма смутно. Понятно, что не как наш паспорт, это всё, до чего додумалась. Конверт? Свиток? Как их отличить от других бумаг?
Мой взгляд привлекла стопка, что хранилась в самом низу, в широком ящике: ряд конвертов из плотной бумаги. На верхнем было написано – Бруно. Открыла его: внутри свидетельство о рождении, подписанное жрецом здешнего храма, затем документы о браках. Есть! Я сложила бумаги обратно и стала перебирать конверты. Беатрис, Сесиль, Брэм, Бьорн. Да где же? Пакет с моим именем отыскался на самом дне.
– Ура! – С ликованием поднялась я, зажав вожделенные бумаги в руках, и услышала, как стукнула дверь закрываясь.
– Что ты здесь делаешь? – Обернувшись, увидела Одхрана с искажённым от злобы лицом.
Не зная, что сказать, спрятала конверт за спиной. Мужчина в два счёта оказался рядом, вывернув руку и выдернув бумаги.
– Зачем тебе документы? – Удивлённо спросил он, читая надпись, – завтра всё равно тебя увезут. Или?.. Ты никак задумала бежать? – Одхран недобро сощурил глаза.
– Зачем? Чтобы умереть от голода на улице? – Рука мужчины болезненно сжимала моё запястье, так что слова перемежались всхлипами.
– Верно мыслишь, – осклабился он, – решила на прощанье поживиться деньгами? В монастыре они тебе не пригодятся.
