— Анна, вы придете к нам еще? — спросила хозяйка дома.
Видимо, наши отношения действительно неожиданно потеплели, раз я из «мисс Аркури» резко превратилась в «Анну». Но расстраивать змейсов не стоило, поэтому…
— Да, — подтвердила я воодушевленно и, все еще ощущая пристальный взгляд пожилой женщины, открыла портал в дом шефа, чтобы потом оттуда уйти к себе. Вместе со змейсом. Теперь, познакомившись с его бабушкой, я не могла осуждать мужчину за то, что он у меня скрывается.
Такие вот дела.
7. ГЛАВА 6
Дом в предрассветных сумерках казался зловещим и мрачным. Ветерок тихо шевелил листья на деревьях, словно шептал о страшном несчастье, которое здесь произошло. Или не здесь?
Стража суетилась, выполняя свою работу и, казалось, с облегчением встретила наше появление. Шеф хмурился и был задумчив. Что-то не так…
— Все хорошо? — тихо спросила я, когда мы поднимались по ступенькам ко входу.
— Нет. Все плохо, — негромко ответил начальник.
Что его тревожило, я поняла совсем скоро. И без ритуала видно: преступление совершено в этом заброшенном ветхом домике на окраине Тихого, тело сюда перенесли, когда жертва еще была жива, и добили на месте. Это все меняло.
А еще я знала девушку, мы с ней вместе учились, и она была не из бедной семьи. Однозначно убийства вышли за пределы Тихого района. Это скандал и резонанс в высших кругах знати. Никто не желал, чтобы их дочери подвергались опасности быть убитыми маньяком.
— Все изменилось, — пробормотал шеф.
Посмотрев на змейса, я увидела кивок, и мужчины разошлись, давая мне место. Впервые я буду применять свой дар, чтобы узнать о кончине того, кого знала. Это очередное тяжелое испытание для меня. В профессии встречается подобное…
В связи с обстоятельствами, личностью жертвы, меня пугало то, что я могу узнать, но выбора не было. Интуиция подсказывала — дело скверное. Возможно, худшее, что встречалось шефу и когда-то встретится мне.
Прикрыв глаза, я собралась с силами и, опустившись на колени, стала чертить круг.
***
Сделав дело, я не могла прийти в себя уже час, меня тошнило, и кружилась голова. Перед глазами мелькали образы, отрывочные воспоминания жертвы, ее эмоции и ощущения.
Преступник умен и имеет хорошее образование, это точно. Он знает о моем даре считывать места преступлений и ранее не давал нам совершенно никакой информации о себе. Лишь немного представления о жертве и ее чувствах. Убивал он в одном месте и потом перетаскивал тело. Все четко, выверено, ювелирная работа, не побоюсь этого слова.
Сейчас же все иначе, он стал… хвастаться. Для маньяка патологическое стремление удовлетворить извращенные желания, связанные с убийством и различными формами насилия, — необходимость, как есть или дышать. И самое ужасное, что распознать их очень сложно. Психопат с детства осознает свое отличие от окружающих и учится максимально убедительно «маскироваться». Подобное выпячивание своего «Я» и деяний, им совершаемых, может значить лишь одно: он теряет контроль над своим психическим состоянием.
Все это нам предстояло обсудить на совещании, и было бы неплохо для начала встать. Но помощь лекаря не сильно помогла, и мне требовалось хоть немного отлежаться. Что я и делала в гостиной, сопряженной с кабинетом императора, пока начальник разбирался со стражами и отдавал им распоряжения. Меня он согласился оставить одну лишь под защитой его величества. Паранойя шефа вышла на новый уровень.
