Смех и смертный грех - страница 25



– Только я что-то не понял, – произнес Эдик. – Когда это Николо успел подарить тебе платье?

– Сегодня.

– В ЗАГСе его ведь не было?

– А он мне подарил платье уже тут… на теплоходе.

– Тут? – удивился Эдик. – А почему я не вижу среди гостей нашего милого гея?

– Не называй его так! И вообще, давай не будем говорить о Николо. Сегодня наша с тобой свадьба.

– Нет, я что-то не пойму. Что происходит? Платье он тебе подарил, на корабль сел, а на свадьбу почему не пришел? – не унимался Эдик.

– Он немного обиделся.

– За что?

– Кира раскритиковала платье.

– Серьезно? – удивился Эдик. – А почему?

Так как Леся избегала делать резкие движения, то Эдик пока что не увидел всей эффектности наряда своей жены. За столом Леся старательно спрятала ноги под длинной скатертью. А когда поднималась, тоже старалась двигаться с максимальной осторожностью. Во-первых, чтобы корона не съехала с головы, а во-вторых, чтобы не шокировать гостей. Поэтому первый танец новобрачных прошел чинно и величественно, вызвав общее одобрение старшей половины собравшихся.

– Почему же Кира так сказала?

– Ну, не понравилось оно ей и все. А Николо очень болезненно воспринял ее слова. Убежал, и даже не знаю, придет ли он теперь на свадьбу.

– Так ты ему позвони!

– В самом деле…

Леся достала свой смартфон, нашла нужный номер и нажала на вызов. Какое-то время ничего не происходило, а затем раздались длинные гудки.

– Не берет трубку.

– Позвони потом еще раз. Может быть, он не слышит.

– Нет, он обиделся.

– Тем более позвони ему еще! Я хочу, чтобы в день нашей с тобой свадьбы все вокруг были счастливы.

Леся тоже этого хотела. Но увы, к Николо это не имело никакого отношения. Сколько бы ни набирала Леся его номер, модельер на вызов не отвечал.

В конце концов Лесе даже стало не по себе. Воспользовавшись тем, что гости увлеклись каким-то конкурсом, который придумал неутомимый ведущий, она поманила Киру к себе.

– Что еще случилось?

– Николо не берет трубку.

– С чего это? Не может ведь он до сих пор обижаться?!

– А вдруг?

И Леся укоризненно посмотрела на подругу. Понимает ли Кира, что обидела хорошего человека? Кира догадывалась, поэтому виновато произнесла:

– А что я такого сказала? В сущности, ничего особенного я и не сказала.

– Но у Николо болезненно развито самолюбие. Любая критика повергает его в гнев и ужас.

– Я это заметила.

– А ты обругала его шедевр.

В голосе Леси снова прозвучал укор. И Кира, которой меньше всего на свете хотелось в этот замечательный день огорчать подругу, поспешно спросила:

– Что же мне сделать, чтобы все исправить?

– Пойди к Николо и извинись перед ним.

– Я бы с радостью. Но думаешь, это поможет?

Леся кивнула головой настолько решительно, насколько позволяло это сделать платье.

– Уверена, он только этого и ждет!

Чтобы осчастливить подругу, Кира была готова сделать что угодно. К тому же она и сама чувствовала себя неважно, сознавая, что пусть и невольно, но причинила человеку душевную боль. Пусть Николо гей или просто эксцентричный молодой человек, но кто она такая, чтобы осуждать его или его творения? Николо так видит красоту, это его личное дело.

– Но и обижаться на мою критику ему тоже не стоило, – бурчала Кира по дороге себе под нос. – Мало ли что я там сказала! Сколько людей, столько и мнений.

– Что ты там бубнишь? – спросил Лисица, которого Кира попросила сходить с ней.

– Ничего.

– Я не понимаю, почему именно мы должны идти и звать этого типа присоединиться к остальным гостям. Не хочет и не надо. Пусть сидит в каюте.