– Раньше бы за счастье посчитал – С ненавистью подумал Юрий, сердито провожая взглядом соседа. – Из грязи в князи, колхозник лапотный.
Это открытие настолько потрясло его, что он на целую неделю ушел в запой.
Ровно через неделю после последней рюмки, когда отравленный этилом организм стал приходить в себя, Юрий решил провести «ревизию» прожитой жизни. Сопоставив мысленно все, чем он занимался до этого, проанализировав состояние резервов, определив перспективы и свои возможности, он с горечью пришел к выводу, что первая фаза его жизни окончена и окончена она катастрофическим провалом. Его ровесники, пусть не так красиво играющие на гитаре, давно уже достигли таких высот в карьере, бизнесе которых ему не видать никогда.
Второй фазой Юрий определил следующую часть жизни и назвал ее стадией накопления. Начиналась она, по его прогнозу, прямо вот сегодня, в год его сорокалетия, которое исполнилось буквально месяц назад.
Та ничтожная и убогая жизнь, которую он вел до этого, его больше не устраивала. Он вдруг осознал, что жизнь не такая уж и длинная, как ему раньше казалось, а он не такой уж неуязвимый и неувядаемый. Лишний раз это подтвердила, последняя пьянка, после которой он примерно столько же времени отходил, валяясь на диване с мокрым полотенцем на голове.
А ведь пройдет еще лет десять и что дальше? Старость, немощь? А на что жить? Ведь у него ничего нет. Вот только и осталась-то эта квартира. Ну, так, а долгов-то сколько?
Юрий Петрович весь вечер провел в думах. Иногда вскакивал и вышагивал по квартире, иногда хватал шариковую ручку и что-то писал на клочке бумаги, считал столбиком цифры и снова ходил, как заводной.
– Скоро, скоро – Артистично выкрикивал он, размахивая руками – старость постучит своей клюшкой в мою дверь. И тогда именно тогда начнется третья, последняя фаза моей никчемной жизни, так определил он сам – фаза дожития. А как она будет протекать, зависит только от него. Неплохо бы, последние дни, отведенные ему на этом свете, провести на теплом океанском побережье, сидя в кресле-качалке с бокалом вина или чашечкой кофе в окружении внимательных молоденьких сиделок, чем ежедневно на полусогнутых ногах брести в дешевенький кафетерий и не гнувшимися пальцами отсчитывать мелочь за пластиковый стакан коричневой бурды.
Утром, Юрий Петрович Вяземский, в срочном порядке сдав в аренду свою квартиру, отбыл из Москвы в неизвестном направлении.
Глава 3. Неисповедимы пути.
Пропустив уже вторую рюмку ледяной водочки и с аппетитом поглощая шашлык, Павел мысленно строил планы о дальнейшей своей жизни в городе, о котором два месяца назад он даже понятия не имел. Нет, конечно, как любой грамотный интеллигентный человек он, разумеется, знал о существовании такого сибирского города, как Белоярск. И даже как-то, транзитом, по пути на Дальний Восток проезжал мимо. Но, конечно же, он никогда не думал, что ему придется здесь поселиться. Ему никогда не нравилось выражение «Везде люди живут». Павел, как коренной москвич, всегда считал, что жить надо не где-то, а только в Москве, ну, на худой конец, в Санкт-Петербурге. Но вот уже больше месяца он жил здесь и, как говорится, ничего страшного не происходит. Вокруг такие же люди, такие же автомобили, а уж квартира, в которой он жил в столице и в подметки не годится той, где он сейчас проживает. Правда с работой промашка вышла. Впрочем, а кто его здесь должен был ждать? Сразу и в Москве хорошую работу хрен найдешь.
