– Тебе нужно запретить курить! – восклицаю я.
– Мне?
– Да! Потому что ты делаешь курение привлекательным. Позволять курить на публике надо только людям вроде меня. Я стала бы лучшим предупреждением из всех возможных. Все бы смотрели на меня и думали: «Господи, как она неприятна! И воняет дымом».
Он одобрительно смеется, как будто я самый забавный человек на Земле. Меня не волнует, если он притворяется.
– Я воняю дымом? – спрашивает он.
– Мне нравится, как ты пахнешь.
Он фыркает:
– Мне бы стоило бросить.
– Да, – соглашаюсь я, но затем морщусь. – Боже, я говорю как ужасная ханжа, да?
Он поводит рукой по сторонам, как бы указывая на отсутствие вокруг нас стен спальни, и ухмыляется:
– Нет, ты не ханжа.
– О да, – соглашаюсь я. – Ты не представляешь, как это смело. Я никогда не делала ничего подобного раньше. Не говоря уж об отсутствии предохранения.
Эта мысль только сейчас приходит мне в голову, но кому теперь нужно предохраняться?
– На самом деле это не в моих привычках, – заверяет он.
– Но ты не производишь впечатления обычного человека. В отличие от меня. Всю свою жизнь я придерживалась правил безопасности. Ты освободил меня от этого, и мне действительно нужно было это сделать. Чтобы узнать, каково это. – Я переворачиваюсь на живот, приподнимаюсь на локтях и пристально на него смотрю. – И ты заставил меня кое-что понять.
Он приподнимается рядом со мной, задев меня локтем.
– Я?
– Да… Когда я сказала тебе, что умираю, это освободило меня для жизни.
Он печально вздыхает и сминает окурок в траве.
– Обращайся.
Мы встаем на ноги, и он спрашивает мой номер, но я отвечаю, что ему нет нужды быть вежливым.
– Я не из вежливости спрашиваю, – возражает он. – Я на самом деле хочу снова с тобой встретиться! – Он пытается отряхнуть мокрую траву и грязь с мятых брюк.
– Какой в этом смысл?
– Да брось, – настаивает он. – Давай еще встретимся. Мы можем делать вместе и другие штуки. Ходить в музеи, кино, пабы. Ходить на свидания, как будто завтра никогда не наступит, извини за каламбур. Жить сегодняшним днем, насыщенно, втискивая в него все, что угодно! Или мы можем просто, ну, ты знаешь… – Он нахально усмехается, наклонив голову: – Трахаться!
Я смеюсь, слегка шокированная его откровенностью. Мне положительно нравится этот человек! Это сильное искушение.
– Соглашайся, – продолжает он. – А иначе чем ты будешь заниматься? Загибать пальцы, считая дни?
Да, я бы очень хотела, чтобы кто-то обнимал и успокаивал меня в темные одинокие часы, но наверняка это не то, что он ищет.
Кроме того, зачем ему связываться с женщиной, которой не дотянет даже до следующего сезона?
– Нет, – отвечаю я. – Давай оставим все как есть. Зачем портить момент?
– А я бы хотел улучшить его. Для начала отыскать матрас и чистые простыни. Звучит заманчиво, верно?
Я улыбаюсь. Это привлекательно, правда.
Но я решаю сделать ему любезность: избавить от того, в чем он на самом деле не захочет участвовать.
– Да. Но это было нечто особенное… Я бы предпочла запомнить все именно так.
Он пожимает плечами:
– Твой выбор. – Он смотрит на меня так, будто ясно видит мои сомнения. – Ты уверена, что я не смогу переубедить тебя?
Я киваю:
– Конечно. – Хотя на самом деле я никогда не чувствовала большей неуверенности.
Мы обнимаемся, как друзья, которыми могли бы стать.
– Не старайся быть слишком хорошей, – произносит он. – Знаешь, иногда ты можешь позволить себе слететь с катушек.
