Мы с ним говорили об этом. Я спрашивал, не одиноко ли ему? Не хочется ли ему семьи, детей? Дядя Вова всегда отвечал, что семья у него есть. Есть я, и я ему как сын. А еще у него есть его книги, с которыми он обращается как с любимыми людьми. Я знал, что это правда. В каждом романе у дяди Вовы есть девушка, которую очень любит главный герой (его альтер эго), и, в зависимости от жанра, у главных героев есть прекрасная жизнь – в начале (для триллеров) или в финале (для драм). Дядя Вова говорит, что ему достаточно той любви, которую он дарит своим персонажам. А в реальности его жизнь слишком заполнена событиями, связанными с книгами и со мной, чтобы делить ее еще с кем‑то.
Я относился к его позиции с уважением, хотя внутри себя также осуждал. Ведь дядя Вова не всегда будет центром моего внимания, и я не всегда буду рядом с ним. С учетом моих «рамок» и моей продолжительности жизни (какой я себе ее представлял), скоро он останется только наедине со своими книгами и ему будет совсем одиноко. Мы пытались говорить и об этом, но дядя Вова был категоричен. Он уверял, что его похоронами займусь я, а никак не наоборот, хотя иногда подыгрывал моим мыслям о моей скорой кончине, но это в его глазах всегда была только игра. В этом вопросе его позиция была глупой, но переубедить его у меня не выходило.
Я грел руки о чашку с чаем, дядя Вова что‑то дописывал в рукописи. Я никогда не заглядывал ему под руку, боясь сбить.
Во время письма он выглядел как безумный гений – лицо сосредоточено, губы сжаты, пальцы летают над клавиатурой, на экране мелькают строчки. Он писал очень быстро, практически без остановки. Потом правил какие‑то отдельные куски текста, что‑то вычеркивал и дописывал, но когда он писал, не останавливался ни на минуту, даже чтобы исправить опечатки. Меня смущали подчеркивания текстовой программы, которая выделяла текст с ошибками, а дяде Вове было плевать на это. Он писал, глядя в экран с разноцветными линиями, подчеркивающими слова, а когда заканчивал, щелкал мышью, за пару минут исправляя все, что было написано неправильно.
Он закончил, свернул текст и захлопнул компьютер. Для верности даже отодвинул его подальше и улыбнулся мне.
– Расскажи мне про того человека, которого боялась мама, – попросил я.
Дядя Вова как‑то странно посмотрел на меня. Я сходил к машине, взял мамин дневник и принес ему. Я показал запись от середины марта. Дядя Вова прочитал вслух:
– И да, тот человек больше не объявлялся. Прошел уже год, я надеюсь, мы больше ничего о нем не услышим. Я очень на это надеюсь.
Он нахмурился и спросил:
– О ком она говорит?
– Я у тебя хотел это узнать, – ответил я.
– Но я не знаю, Ваня. Правда не знаю. Когда это было? Девяносто восьмой год… В тот год произошло много чего… Нет, я не помню, чтобы у твоей мамы были какие‑то проблемы. Давай посмотрим остальные записи, может быть, в них есть что‑то?..
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
