Появление иностранцев, да еще из столь экзотической страны заметно оживило французов. Они сразу заулыбались, желая сказать Норову и Анне что-нибудь приятное.
–Россия! – задорно крикнул с конца стола какой-то молодой мужчина.– Спасибо! Хорошо!
–К сожалению, это все, что я знаю на русском,– прибавил он уже по-французски.
–Отлично! – крикнул в ответ Норов, подражая его интонации.– Бонжур! Водка! Лямуртужур!
–Все, что я знаю по-французски,– заключил он на французском.
Все засмеялись.
–Остальное понятно без слов, – заверил отец Клотильды, пожилой представительный черноволосый мужчина с сединой на висках, поднимая бокал в честь новых гостей.
–Мелисса, дорогая!– позвала Клотильда.– Можно тебя на минутку?
Мелисса подбежала, слегка запыхавшись. Правильными тонкими чертами лица она напоминала отца, но глаза у нее были синими, яркими, как у матери. Ее подруги – две девочки примерно ее лет и мальчик помладше, оставив игру, наблюдали издали.
–Ей сегодня девять лет,– сказала Клотильда.– Поздоровайся с Полем и представься Анне.
–Bonjour, меня зовут Мелисса,– проговорила девочка вежливо.
–А меня – Анна, – Анна протянула ей руку.
Услышав непривычный акцент, девочка взглянула на нее с интересом.
–Анна – из России,– сказала ей мать.
–Очень приятно,– проговорила девочка, пожимая руку Анне.– А я – из Аквитани.
–Мы забыли дома подарок, извини, пожалуйста, – сказал Норов.– Можно мы сделаем его позже?
–Pas grave, (неважно),– отвечала девочка.
–В этом нет никакой необходимости! – поспешно прибавила Клотильда.– Не беспокойтесь.
–Я могу идти? – спросила Мелисса.
Она порывисто шагнула к отцу, потерлась виском о его бородатую щеку и вновь убежала к подругам.
* * *
Отец Клотильды был в хорошем темно-синем костюме, без галстука, в кашне, небрежно завязанном поверх пиджака. Его жена, все еще красивая женщина в длинном пальто поверх платья, с коротко постриженными густыми седыми волосами, даже когда улыбалась сохраняла отчужденное выражение лица. Рядом с ними сидели родители Жана-Франсуа: пожилой мужчина с длинным выразительным лицом, живыми карими глазами и шкиперской бородкой, и очень худая, смуглая женщина, южного яркого типа, с большими черными глазами и деревянными бусами на шее. Мужчины спорили о режиме ограничений, предложенном накануне президентом. Отец Жана-Франсуа горячился, отец Клотильды сохранял ироничное спокойствие. Некоторые из гостей прислушивались к их разговору, – тема была актуальной.
–Этих мер совершенно недостаточно! – убеждал отец Жана-Франсуа.– Они не дадут никакого результата. Необходим строгий карантин, как в Испании.
–Реми, карантин это удар по бюджету! – рассудительно возражал отец Клотильды.– С точки зрения медицины он не поможет, но подорвет экономику.
–Мне кажется, карантин нужно было вводить гораздо раньше,– поддержала Реми его жена.– Правительство, как всегда, упустило время.
–Обрати внимание, как одет отец Жана-Франсуа, – негромко по-русски заметила Анна Норову.– Он в летних сандалиях и толстых шерстяных белых носках! Прийти в таком виде на праздник!
–Франция,– улыбнулся Норов.– Свобода. Деревня. Теперь понимаешь, у кого Ванюша учится стилю? Худая женщина рядом с ним – Ванюшина мать. Ее зовут Шанталь.
–Никогда бы не подумала!
Анна невольно бросила взгляд на Жана-Франсуа, тот заметил это и ответил вопросительным взглядом.
–Я сказал ей, что это твои родители,– пояснил ему Норов.
