Почти целые сутки Сергей провел в местном участке. Вечером прилетел его адвокат, который вплоть до утра занимался освобождением клиента. Впрочем, обвинения в убийстве Пиоро не предъявили, но и не выпускали из участка, явно желая услышать признание, что это он задушил любовника. Следов взлома на вилле не обнаружили, зато посторонних отпечатков было множество, любой из которых мог принадлежать убийце.
– Конечно, если таковой был, – ухмылялся жандарм из Сен-Тропе.
Маленький и противный, он напоминал главного героя старой французской комедии про своего коллегу из этого же города. Наверное, жандарм и злился оттого, что сходство было чересчур очевидным. Лысое, длинноносое и коротконогое существо долго допрашивало Пиоро, и только приехавший адвокат немедленно пресек неуважительное отношение и добился освобождения. Однако запретили выезд из страны. И все же первое, что сделал адвокат, когда они вышли из здания жандармерии, – позвонил в аэропорт и заказал два билета до Москвы.
– Пошли они в задницу, – едва не плюнул он на тротуар, что при иных обстоятельствах рассмешило бы Пиоро. – Приедем, если вызовут.
– Забери мои вещи с виллы. Не могу туда вернуться.
– Понимаю, – поджал губы адвокат. – Сергей, тебе больше не следует выходить без охраны.
– Почему?
– Не будь глупцом! Тот факт, что Роберта убили за личные прегрешения, я исключаю, так как смерть выглядит чересчур показательной, адресованной… в данном случае тебе. Поэтому…
– Я находился рядом, когда его душили, – горько усмехнувшись, перебил «заботливого» адвоката Пиоро. – Какие-то десять метров разделяли нас, но я ничего не слышал. Ни следов борьбы, ни зова о помощи. Охрана не спасет, если за мной придут.
– Кто?!
Пиоро сунул руку в карман пиджака и дотронулся до карточки с посланием для него, которую, конечно же, не показал полицейским. «Желаю любви и счастья» – аккуратным почерком сестры было написано на белой бумаге.
– …любви и счастья, – прошипел он, глядя перед собой, и подумал о пистолете, который хранил в кабинете.
– Что?
– Летим домой.
* * *
В Домодедове Пиоро отпустил адвоката, но тот не хотел покидать клиента, выглядевшего слишком спокойным. Именно это необычайно уравновешенное состояние духа казалось неестественным.
– Сергей, куда ты сейчас?
– Домой, – голос был мягок и участлив. – И ты поезжай, Олег. Спасибо за помощь.
– Это моя работа, – седые брови озадаченно сдвинулись на переносице, когда адвокат увидел улыбку, вернее оскал, не предвещающий ничего хорошего. – Давай останемся здесь, я позвоню Вере и охране. Они заберут нас.
– Не смей, – выдавил из себя Пиоро. – Ступай. Я сам доберусь домой. Будут новости или же если меня захотят видеть жандармы, предупреди.
– Позволь хотя бы вызвать для тебя такси.
Пиоро согласился, в мрачном молчании ожидал, когда перед ним остановится машина, после, как глухой, не слыша ничего вокруг, уселся на заднее сиденье. Очнулся лишь тогда, когда водитель в третий раз, уже изрядно злой, поинтересовался, куда ехать. Всю дорогу до офиса, а направлялся он именно туда, Пиоро думал только о том, как в своем кабинете вытащит из нижнего ящика стола пистолет, войдет к сестре и разрядит в нее всю обойму. Увидя, как она упадет на пол, он сядет на диван и будет любоваться кровью, льющейся из дырок у нее на груди. Секретарь Настя, крича, вызовет полицию. Возможно, телохранитель Веры выпустит в него парочку пуль, и если это случится, Пиоро будет только рад, потому что жить сейчас ему не хотелось, даже дышать было больно.
