Вернувшись из воспоминаний в настоящее, Роули сощурил глаза. Пол в круге из соли и земли напитался его кровью. Травы, до этого лежащие в стороне, взметнулись в воздух и повисли, освобожденные от силы притяжения. Кровь первого и второго круга также воспарила, поднявшись на уровень груди Фауста. Бордовые капли вращались против часовой стрелки. Ветер с улицы проник в костел, словно его стены на мгновение стали проницаемы. Роули встретился с желтым взглядом Фауста и кивнул. Дэниэль опустился на колени в свою кровь, выставил руки за пределы кругов, а Аластер подал ему раскрытый гримуар.
Пока Фауст читал заклятие, Роули ступил в свободное место между кровавыми чертами и елеем.
– Восстань, Лилит! Восстань! Я взываю к тебе! Кровью притягиваю тебя и силой своей.
Мысленно Роули желал только одного: поскорее покончить с ритуалом. Святое место обжигало внутренности, а ступни, он мог поклясться, уже покрылись волдырями. То ли из-за его мыслей, то ли неправильно произнесенные слова Фауста, но воздух уплотнился, давя на легкие. Предчувствуя неладное, демон нахмурился.
Ураганный ветер пронесся под сводами костела Святого Бенедикта, раскачивая иконы. Он опустился ниже и расшвырял скамьи, приближаясь к кругу.
– Что-то не так! – крикнул Роули и обернулся к Фаусту, чтобы тут же выругаться: – Прах тебя дери!
Дэниэль лежал в круге. Глаза побелели, будто он в мгновение ослеп, а изо рта скрипучим голосом вырывалась какая-то тарабарщина:
– Они вернутся вместе, потому что сказано «и дóлжно быть равновесию»: возвращая что-то темное, вернется и светлое. И перемешаются тьма и свет в них и возле них, и никому покоя не будет.
Ветер сбивал с ног и кидал в лицо Роули травы, кровь и елей, которые до этого висели в воздухе. Границы круга из соли и земли развеялись, но Аластер все равно медлил, все еще надеясь, что их призыв сработал. Прошла долгая минута, но ничего не изменилось, лишь стихия набирала обороты, грозя разрушить здание. Роули не хотелось подходить к мальчишке и приводить в чувство. Об этом в сделке не было ни слова, а значит, он волен сейчас же уйти из этого места. Роули недовольно поджал губы.
– Дэниэль! – позвал он и сделал шаг, ступая в пентаграмму, залитую кровью.
Роули не понял, что произошло. Едва его нога коснулась пола, вписанного ранее в круг, как раздалось нечто, похожее на взрыв. Аластера отбросила неведомая сила и поволокла по стене к алтарю. Удар об острый край парапета заставил зажмуриться и выругаться. Открыв глаза, Фауста Роули не увидел. На том месте, где он лежал, клубился сизый дым.
– Дэниэль? – Роули поднялся и приблизился к завесе.
Во входные двери снаружи кто-то забарабанил, громко требуя открыть. В отдельный проход для святого отца со стороны монастыря тоже стучали и тщетно пытались отпереть замок, который Дэниэль предусмотрительно заблокировал.
Дым рассеялся так же резко, как и появился. А на раскуроченном полу, среди каменных обломков сидел Фауст, держа на коленях тело обнаженной рыжеволосой девушки. Сначала она показалась Роули мертвой, но, расслышав слабое сердцебиение, он понял, что Лилит всего лишь без сознания. Он сдержал победную улыбку, понимая, что только малая часть плана осуществилась, как задумано, но подбородок горделиво приподнял, ведь никто раньше не посягал на небытие.
«Никто раньше не посягал на…»
Эту мысль он оборвал, чтобы никто не мог подслушать и ее.
