Девушки смущенно молчали. Антон опустил голову и зашагал в палатку.
– Что ж ты своей пикой не воспользовался? – с легкой насмешкой спросил Костя.
Санек не ответил. Все разошлись по своим местам.
Спал я плохо. Хоть и устал. Думал о Кате. Кажется, я ее полюбил.
4
За завтраком Санек попробовал суп и скривился.
– Холодный. Мартышка у нас дежурный? Ты суп вообще разогревал?
Суп, действительно, был теплым. Антон опустил глаза.
– Разогревал. – Тихим голосом, но явно волнуясь, попросил: – И это… Не хочешь меня Антоном называть, вообще никак не называй, короче.
– Да за глаза все тебя так кличут. Прижилось!
Это было не совсем так: мы с Катей Антона так не называли.
Антон быстро окинул всех затравленным каким-то взглядом. Минуту ели молча.
Санек вдруг с брезгливым видом отставил миску с недоеденным супом.
– Хоть чаю напьюсь… И чай холодный! Сахар даже не растворяется. Я только горячий чай признаю. Не повезло нам сегодня с дежурным… Ты что, Мартышка, дров пожалел?
Глазки у Антона зло блеснули. Он перевел их на медленно плывшее на север кучевое облако, розовое от рассвета, и что-то истово зашептал.
– Ну зачем ты так, Санек? – с укором сказала Катя. – Ну не хочет человек, чтобы его так называли.
– В народе говорят: хоть горшком назови, только в печку не ставь, – отмахнулся тот. И хохотнул: – Это что ты там шепчешь?
Антон не отвечал.
– А правда, Антон? – Катя с любопытством смотрела на него. – Молитву читаешь?
Антон перестал шептать, повернулся к Кате.
– Типа того. Молитва, чтобы себя сдерживать. – И снова зашептал.
Санек совсем развеселился.
– Ух ты! А если не сдержишься, что будет?
Антон встал и, продолжая шептать, ушел в палатку.
Когда стали собираться на работу, Санек предложил:
– Что мы будем друг у друга в ногах путаться? Пусть каждый себе участок выберет и косит самостоятельно. А, начальник? – Он посмотрел на Костю.
– Резонно, – сказал тот. – Я сам такую мыслишку хотел подбросить. По одному-то по горам ходить рискованно, это да, но на пары нам разбиться можно. Как раз три пары. Но кучки все равно будем отдельно класть… Вас вот только придется разлучить. – Он посмотрел на девушек. – Одних мы вас в горы не пустим, всякое может случиться. Да и нельзя на такой работе без мужика. Так что…
– Я с Олегом, – сказала вдруг, заметно смущаясь, Алиса.
Она быстро подошла ко мне и стала рядом. Алиса была почти такой же высокой как я.
– И я выбираю Олега, – заявила Катя.
Ликование охватило меня. Костя явно был озадачен.
– Занято, – полушутя, полусерьезно сказала Алиса и взяла меня за руку.
– Да, так не пойдет. Придется тебе, Катюша, выбирать из незанятых, – с натянутым смешком произнес наш бригадир.
Катя посмотрела на меня. Как бы спрашивала, почему я молчу, почему за нее не борюсь. Слегка пожала плечами. Оглядела претендентов. Это походило на какую-то забавную детскую игру. Все пытались улыбаться, даже Антон. А на самом деле разыгрывалась драма.
– Я выбираю Костю.
И я почувствовал, что в этот миг я потерял Катю. Ликование сменилось острым ощущением несчастья, настоящего, большого несчастья.
Часто вспоминаю ту минуту. Вспоминаю ее взгляд. Хочу понять, почему не сказал, что я, в свою очередь, выбираю ее. И прихожу к выводу, что причина была одна. Я боялся, что это будет некрасиво по отношению к Алисе, боялся поставить ее в смешное положение! Это моя беда. Сколько нужных дел я не сделал из-за боязни поступить некрасиво.
