Начать, пожалуй, следует с того, что программа симуляции сработала мастерски, изобразив достоверное падение. Потом следует добавить, что катер брякнулся на твердь земную не менее великолепно, не повредив ни одной даже маленькой детали. И в заключение следует сообщить, что сверзилось творение арсианской технической мысли с высоты ста метров, и теперь там, в вышине, этот пробой стремительно зарастал. Но всё это были частности, промелькнувшие на параллельных потоках.
Оказывается, то, что комат принял за звериную тропу, а Лекса – за переплетение корней, было одним из ярусов исполинского леса. Гигантские деревья таким способом защищали свои корни и молодую поросль от бесконечных потоков звёздной радиации, а многочисленные обитатели крон и окрестностей внесли свою лепту и замаскировали отходами войлочные пологи из множества воздушных нитевидных корней, придав им вид настоящей почвы. Потом над этим поработали разросшиеся растительные паразиты, да и сами деревья периодически роняли отжившие листья и высохшие ветви. В итоге образовалась прочнейшая ткань, выдерживающая относительно лёгкую машину, пока она двигалась. А вот когда катер остановился, тогда и стала ясна подоплёка событий.
– Красиво-то как!
Биологические исследования дивного дракона прервал восхищённый голос Лексы, и комат немедленно согласился с провозглашённой истиной. Красота была действительно невероятная.
Плотный замес наверху почти не пропускал света, но многочисленные светящиеся мхи и лишайники щедро компенсировали недостаток освещения. От растений не отставали насекомые. Как те, кто испускал собственный свет, так и те, кто пользовался альтернативными источниками блеска, отражая слюдяными крыльями все искры и блики. При этом особо следует выделить цветовую гамму.
Исключительно зелёные и сине-голубые тона, которых так не хватало наверху. Даже светлячки хвастались фонариками фисташкового цвета, а редкие крошечные цветы скромно подсвечивали аквамариновыми лепестками.
– А как выбираться будем? Нам не подняться туда.
– Ну почему? Если машину бросим, то без проблем. Но встаёт вопрос: оно надо? Между стволами достаточно места. Будем ехать по направлению к реке, пока есть возможность, а там видно будет. К тому же нас там потеряли, к нашему удовольствию, а весёлую жизнь тем скотам я обеспечил, отослав запись их подвигов.
– Какой ты молодец! – последовало восклицание, и награда нашла героя.
Смачный поцелуй в щёку перешёл в догонялки и закончился бутербродным перекусом.
– А что мы есть будем?
– Найдём. Никогда не поверю, что столь обильный и блестящий стол не имеет почитателей.
Гневному иску с другой планеты никто не придал значения. Его препоручили какой-то мелкой сошке и забыли. На половину дня. Потом назначенный крайним клерк вкурил, какая ж@ к нему прилетела, и помчался по инстанциям. С запросом на личный доклад. Срочный! Немедленный! Сиюсекундный!
От мужика отмахивались, но бумаги подмахивали. Пусть-де сам разбирается, если жить надоело. Тут старый и давно разбитый враг голову поднял. Щ-щаз-з мы его!
Так, тратя то час, то два на ожидание, бледный от страха и бессонницы бедолага добрался до самого высокого кабинета. Там его тоже приняли неласково и материал соизволили просмотреть, только чтобы аргументированно отправить дурака в бездну. Не вышло. Малый, от безысходности, оказался великолепным постановщиком, и первый же кадр приковал внимание председателя Совета.
