Она подхватила его под руку и повела к столу.
Нестер сидел на противоположной от них стороне. Кивком он поздоровался с Уолтером.
– Рад, что ты вернулся, старина. Мы по тебе скучали.
– Спасибо, парень, – отозвался Уолтер, переводя взгляд на доски возле стены. Одна посвящалась Эбигейл Кейн, вторая – пропавшему пастору Зику Кейну. Центральную из трех выделили под текущее дело.
– Итак, у нас три расследования.
– Совершенно верно, – подтвердила Лорел, усаживая его на стул, а потом занимая свое место во главе стола. – В первую очередь мы сейчас занимаемся нашим главным делом, убийством Виктора Виттрона, бывшего мужа Кейт и адвоката «Маршалл энд Каттинг» в Сиэтле.
Он вгляделся в список подозреваемых.
– Мы вчера разговаривали с Кейт. И я возвращаюсь на полную нагрузку. Никаких двух-трех дней в неделю, ясно? Так что давайте посмотрим. У нас есть Кейт Виттрон, что само по себе безумие, Керсти Виттрон, сучка, разрушившая чужую семью, партнер из юридической фирмы Мелисса Каттинг, член городского совета Эрик Свелтер и большой знак вопроса в качестве подозреваемого.
Он подумал, что у адвокатов вроде Виттрона врагов может быть куда больше.
– Я сейчас еду в Сиэтл, допросить Мелиссу Каттинг. Хочешь меня сопровождать? – спросила Лорел.
Еще бы он не хотел!
– Да. – Уолтер встал и выпрямил спину. Приятно было снова оказаться в эпицентре событий. Да, раны еще побаливали, но он был жив, а это что-то да значило. Чувство вины за смерть женщины, которую он должен был защищать, будет преследовать его всегда, но его придется приберечь для одиноких ночей. Сейчас же он был здесь, и ему предстояла работа.
Уолтер посмотрел на фотографию Мелиссы Каттинг. Довольно симпатичная.
– Думаешь, у нее был роман с Виктором Виттроном?
Он кивнул на линию, соединявшую их имена.
– Мы допускаем такую возможность, – кивнула Лорел.
Уолтер изучил снимок жертвы. Да, работенка предстоит нешуточная.
– А что значат леденцы?
– Пока не знаю, – сказала Лорел, поджимая губы, как делала обычно в задумчивости. Было в ее интеллекте что-то пугающее. – Они могут значить что угодно. Убийство произошло через месяц после Валентинова дня, так что конфеты могут быть просто конфетами или могут означать неудачный роман, или неразделенную любовь, или что-нибудь вообще не связанное с ними. Для гипотез пока слишком рано.
Уолтер не отрывал взгляда от трех досок.
– В убийстве как будто есть нечто ритуальное.
– Возможно, – согласилась Лорел. – Это мы узнаем, если будет следующее. Но пока разбираемся с этим. Не исключено, что у жертвы была интрижка с коллегой по работе, и есть указания на то, что его жена тоже крутила роман.
Уолтер кивнул.
– Обычно все сводится к сексу или к деньгам, не так ли?
– Обычно да, – кивнула Лорел. – Мы запросили ордера на обыск телефонов и банковских счетов, но на советника их вряд ли выдадут.
– Я работаю над этим, – вставил Нестер.
Телефон Лорел заиграл детскую песенку, и она испустила тяжелый вздох.
Уолтер изумленно задрал брови. Это было на нее не похоже.
– По неизвестной причине любимым развлечением моей матери в последнее время стала замена рингтонов у меня в телефоне. – Она нажала на кнопку громкой связи. – Сноу.
– Привет, это Гек, – громыхнул в динамике его голос.
– Привет. Ты на громкой с моей командой, – предупредила она.
С моей командой. В груди у Уолтера стало тепло, как будто он съел шоколадное печенье только-только из духовки. Даже после того, как он налажал, она не отвернулась от него. Он сглотнул, растроганный.
