– Нет, – сухо ответил он. – Изнасилования я не исключаю. Но по-моему, к данному вопросу следует подходить с юридической точки зрения, в зависимости от того, какими обстоятельствами сопровождался акт соития. – Он задумчиво пошевелил губами и добавил: – Попробуйте выяснить, что произошло непосредственно перед убийством.
Выйдя из кабинета, они направились в лабораторию. Ее стены покрывали полки с разнообразными колбами, мензурками и разными коробочками. Здесь так сильно пахло формалином, что Франк уже собрался стрельнуть у босса сигаретку, чтобы не стошнило. Где-то на заднем плане жужжали вентиляторы, тщетно пытаясь разогнать густой запах химикалий. В центре зала стоял стальной стол на шарнирах, закрытый простыней. Под ней просматривались очертания человеческого тела. Покрывало, видимо, набросили на тело в спешке; в углу виднелись пятна крови. Рядом со столом стояло пластмассовое ведерко довольно зловещего вида, закрытое крышкой. На крышке валялись окровавленные резиновые перчатки.
– Нет, нет, это не она! – воскликнул профессор Швенке, заметив, куда смотрит Франк. – Здесь у нас самоубийца, – со вздохом пояснил он. – Приняла два флакона снотворного в один присест!
Все трое молча посмотрели на стол.
– Когда она умерла?
– Кто? – ошеломленно спросил Швенке, поворачиваясь к инспектору Гунарстранне.
– Девушка, которую резали ножом!
– Сейчас мы исследуем содержимое ее желудка. Повторяю, все анализы проводятся своевременно. Пока могу сообщить вам не слишком много. – Он кивнул в сторону стола и добавил еще невнятнее, словно у него во рту прибавилось ирисок: – Конечно, существует погрешность, все значения несколько колеблются. А сейчас как раз…
– Как, по-вашему, она кричала?
Швенке раздраженно повернулся к Гунарстранне:
– Кто?
– Кричала ли она, когда убийца наносил ей удары?
– Д-да, наверное… впрочем, ее могло парализовать. Вполне возможно, удар, задевший легкое, был первым. – Швенке глубоко вздохнул и обратился к Франку: – Вот так всегда. Помню, служил я судмедэкспертом в Тромсе. Если кто-то вешался на балке в амбаре, можно было смело утверждать, что это случилось в ночь полнолуния.
– На убийце было много крови?
Швенке невозмутимо улыбнулся и, прежде чем повернуться к Гунарстранне, подмигнул Франку. Потом он протянул инспектору еще один снимок.
– Как видите, рукоять ножа вся в крови. Скорее всего, испачкались и руки, державшие нож! – Он помолчал. – На самом деле точно сказать трудно… Убийца наверняка забрызгался кровью, но неясно, насколько сильно. Как вы сами видели, на полу возле трупа крови было немного. И, судя по снимкам с места преступления, непохоже, чтобы кровь забрызгала стены и мебель…
Профессор снова повернулся к Франку, собираясь что-то сказать, но ему помешали. Зазвонил серый телефон, стоящий на одном из столов.
– Это вас! – Швенке передал трубку Гунарстранне.
Тот схватил ее и сухо бросил:
– Да?
Франк и Швенке не успели и словом обменяться, а инспектор уже бросил трубку на рычаги.
– Фрёлик! «Конский хвост» нашелся!
