– Ты преувеличиваешь, Ева, – прошептала она, разговаривая сама с собой. – Все артисты немного отличаются от обыкновенных людей. И художники, и музыканты! На то они и богема. Творчество стирает границы реальности. Подумаешь, люди выходят на сцену под псевдонимами! Разве не так поступают эстрадные певцы? И никого подобные вещи не пугают.
«А ты хочешь, чтобы он позвонил, этот сумасбродный Крис? – спросил ее внутренний голос. – Ну, признайся же! Он ведь тебе понравился. У него такие томные, страстные глаза, такие шелковистые волосы, такие чувственные губы. Как он целует?»
– Нет! – защищалась Ева. – После той глупой болтовни мне уже не хочется ни его звонков, ни его внимания. Я поддалась минутной слабости, о которой теперь жалею.
Будто откликаясь на ее мысли, раздался телефонный звонок. Ева подскочила от неожиданности, хотя как раз об этом думала. Звук сигнала имел зловещий оттенок.
– Что за ерунда! – рассердилась она на себя.
Телефон затих, но через минуту звонки возобновились. Ева сидела, не в силах взять трубку и ответить. Наконец она решилась.
– Ф-фу! – раздался знакомый голос Смирнова. – Ты почему не берешь трубку?
– Я только что пришла, – соврала Ева.
Не признаваться же, какая она трусиха.
– Тут такое дело... я попробую остаться на ночь в клинике. Хочу проверить, возможно ли где-то спрятаться, а потом незаметно покинуть здание. Ты побудешь эту ночь одна?
Еве стало дурно. Перспектива остаться ночью одной в квартире привела ее в полуобморочное состояние. Только не сегодня!
– Смирнов! Ничего умнее не придумал?
– Следственный эксперимент, – усмехнулся он. – Да ты не волнуйся. Со мной все будет в порядке.
– А со мной? Я боюсь...
– Чего? – удивился сыщик. – Закройся на все замки, никому не открывай, положи телефон поближе, чтобы был под рукой.
Вот этого ему лучше было не говорить.
– Мне страшно, – захныкала Ева. – Полнолуние, наверное. Или весна действует. Приходи домой, Славка!
– Задерни шторы, включи телевизор.
Он явно не понимал серьезности момента.
– Ладно, черт с тобой! – взорвалась Ева. – Почему мужчины бывают заняты, когда они нужнее всего?
Она бросила трубку и пошла по комнатам закрывать шторы. Послушно включила телевизор, уставилась в экран. Ей было все равно, что смотреть. Так прошел час.
Телефон молчал, и Ева постепенно успокаивалась. В конце концов, она может просто не брать трубку. Кто ее заставляет? Мысли переключились на Смирнова. Интересно, где он собирается прятаться? В какой-нибудь из подсобок, в процедурной или в прачечной? В таких клиниках наверняка должна быть своя прачечная.
Ева не заметила, как заснула. Телевизор продолжал работать, а она мирно посапывала. Во сне ей привиделся длинный больничный коридор, по которому крадется убийца с огромным ножом. Его тень скользит по стене... А за столом прикорнула дежурная сестричка, молоденькая, беззащитная, ничего не подозревающая. Злодей подкрался к ней, замахнулся... и в это время зазвучал сигнал тревоги!
Ева вскочила. В комнате царила темнота, рассеиваемая горящим экраном телевизора. Шел эротический фильм. Красавица с осиной талией и необъятным бюстом занималась любовью с атлетически сложенным мужчиной, оглашая пространство стонами и воплями. На тумбочке разрывался телефон.
Ева спросонья не сообразила, что звонки раздаются не в кадре, а в ее комнате. Пару минут она смотрела на аппарат, не понимая, что происходит, потом потянулась к трубке и... отдернула руку. А вдруг на том конце опять будет та же зловещая тишина?
