– Говорят, он свою первую жену...
Смирнов неловко повернулся, чтобы придвинуться поближе и лучше слышать, и задел какую-то не то палку, не то карниз, который с грохотом упал. Женщины притихли.
– Что это? – спросила одна.
– О-о-ой! Бежим!
Громко кричать они не посмели – благодаря строгой выучке, но дали такого стрекача по коридору, что сыщик понял: если они поднимут шум, ему несдобровать. Нужно срочно выбираться.
* * *
Хирург Адамов тоже не спал в эту ночь. Перед его внутренним взором прошла вся его жизнь: беззаботное детство, школьные годы, учеба в мединституте, студенческие вечеринки, женитьба... Две вещи играли для Левы главную роль – медицина и женщины. Может, потому он и посвятил себя пластической хирургии.
Женщинам свойственно заблуждаться и приносить жертвы во имя этих самых заблуждений. Ну разве не безумие – придавать значение форме груди или носа, морщинам, складкам и прочим «недостаткам» внешности? Доктор Адамов понимал тех представительниц прекрасного пола, для которых тело являлось непременным атрибутом профессии – артисток, моделей и стриптизерш. Но все остальные?!
Дамы приходили к нему в клинику и платили не за операции, а за собственные ожидания, которые сплошь и рядом не оправдывались. Тогда они приходили вновь и вновь, с твердым убеждением – стоит еще что-то убрать, еще что-то подправить, и судьба им улыбнется, мужчины окажутся у их ног и принесут им не только свои сердца, но и кошельки. Парадокс заключался в том, что с той же целью обращались к пластическим хирургам женщины уже замужние и прекрасно обеспеченные. Свои внешние данные они считали залогом будущей стабильности и неизменности достигнутых благ.
Как они ошибались! Жизнь идет, течет, бежит – она не может стоять на месте, сколь бы ни было привлекательным это место. Изменения... их ничем не остановишь, а тем более бессилен против них хирургический скальпель.
На каком году своей блестящей врачебной практики доктор Адамов прозрел? Он дошел до того, что начал отговаривать потенциальных пациенток ложиться на операционный стол. Они принимали это за новый вид рекламы и становились еще настойчивее. Что бы он ни предпринимал, его клиентура росла вместе со славой и доходами. Он был обречен на успех! Рядом поднимались, набирали силу, как сорняки, зависть и недоброжелательство.
Так же складывались и личные отношения Льва Назаровича с прекрасными дамами – легко, красиво и без малейших усилий с его стороны. Женщины влюблялись в него сразу, как только встречались с горячим взглядом его цыганских глаз. На самом деле они любили не его, Леву Адамова, а собственные, порой ошибочные представления о нем. Они влюблялись в доктора, в хирурга, в солидного, удачливого мужчину... и не видели, а главное, не хотели видеть его истинное лицо. И этого он не прощал им.
Женитьба на Елене, сулившая неземное блаженство, принесла разочарование и боль. Куда делась через год брака беззаветно влюбленная в Левушку красавица однокурсница, на которой мечтали жениться все студенты мужского пола, аспиранты и молодые преподаватели? Болезненная страсть – Елена стремилась к полному подчинению себе супруга, безраздельному владению им. Бурный, частый секс начал утомлять и раздражать Адамова. Он даже подумывал, а не развивается ли у него импотенция на почве переутомления? Отказ от ласк Елена воспринимала как охлаждение и признак супружеской измены. Она тайно страдала, не смея прямо спросить мужа о причине такого положения вещей, и рисовала в своем воображении многочисленные несуществующие романы ее Левы с пациентками, медсестрами и врачихами. Это истощало и без того хрупкую нервную систему Елены: она перестала спать, принимала все более сильные снотворные, накручивала себя до истерического состояния, которое вынуждена была подавлять. Рождение дочери, на которое оба супруга возлагали определенные надежды, только усугубило ее душевную драму.
