– Видите ли… так сказать…
– Я знаю, кто ты, – подчёркнуто грубо перешёл на ты полицейский, – и хочу сразу прояснить ситуацию. Были убиты три твои проститутки.
Он бросил на стол несколько фотографий с мест преступлений. Мустафа менялся в лице, просматривая снимки красивых, бледных лиц с телами закрытыми белыми, окровавленными, простынями, даже под чёрной растительностью было видно, как сутенёр побледнел, хотя Ерин выбрал самые щадящие фотографии.
– И ты первый, кто попадает под подозрение. Подозрения возникают разные, может девушки ослушались, не удовлетворили клиента должным образом, узнали то, что им не надо знать. Мне не интересен твой, так сказать бизнес, но я перетрясу твою контору снизу доверху, и в твоих интересах оказывать мне всяческую помощь.
– Да, да, конечно! – от вальяжности не осталось и следа, Мустафа напрягся.
Эрин держал паузу, видел, что сутенёр может располагать нужной информацией и ждал, когда тот начнёт делиться.
– Как бы это сказать, всё что произошло, не касается профессии, – тем временем продолжал сутенёр, – то есть дамы эти работали с удовольствием, получали хорошие бабки, обслуживали дорогих клиентов, деньги на руки от них не получали, предварительную оплату забирали контролёры.
– Анкеты этих троих были размещены на сайте знакомств?
– Вы и это знаете? – растерялся Мустафа.
– Знаю, мне по службе положено.
Ерину не нравился этот тип, раздражал запах его одеколона, манера говорить, растягивая слова, его тонкая рубашка, расписанная пальмами и обезьянами на них, и он подумал про себя:
«У этого мужика туго со вкусом, напялил обезьян на обезьяну».
Его что-то подспудно волновало, и он не мог вспомнить что именно.
«Ах да, телефон Ивановой не отвечает».
И он нетерпеливо поторопил Мустафу:
– Послушай, у меня нет времени вытягивать из тебя каждое слово, давай рассказывай, что знаешь, а там я решу, что делать – тебя закрыть, твой нелегальный бизнес, или отель, где ты этим промышляешь. Я думаю, что ни один из вариантов тебе не нравится, поэтому всё будет зависеть от количества и качества информации.
– Да, да, – услужливо тараторил Мустафа. – Фото этих девушек размещались на таком сайте, кстати, туда мог зайти любой желающий. За услуги платили не только наличным, но и перечисляли с карты на банковский счёт, но клиенты редко пользовались безналичным расчётом, предпочитая, так сказать, видеть товар, который покупают. Так вот, за Смирнову Лизу два дня назад кто-то перечислил определённую сумму за интимные услуги, – с этими словами Мустафа достал компьютерную распечатку и положил перед следователем. – Поэтому она уехала на эту встречу одна. Контролёр сказал, что её должны были забрать на одной из тихих улиц старого города, в двенадцать часов вечера. Отель она покинула в двадцать два тридцать, так сообщил дежурный администратор, – сутенёр снова достал из нагрудного кармана пёстрой рубахи листок с названием улицы.
– За сколько часов обслуживания были перечислены деньги?
– Два часа. Смирнова должна была освободиться поздно ночью, и поэтому только утром её соседка забеспокоилась. И вспомнив про двух других, я решил прийти сам.
– А как же две первые девушки?
Ерин практически всё знал про них, но хотел ещё раз услышать от Мустафы, в надежде выведать что-то новое.
– В том то всё и дело, что они не вернулись после своих так сказать своих выходных. Они имели несколько личных, свободных дней каждый месяц, ну вы понимаете.
