Объяснив себе произошедшее так, я почему-то всё равно не могла успокоиться. Не покидало дурацкое желание зачем-то увидеть Кирилла ещё раз… Просто мимолётно. Не знаю, зачем.
Но не зря говорят, что стоит бояться своих желаний. Потому что Ковалевский в итоге снова ворвался в мою жизнь — но так, что лучше уж я бы никогда его больше не видела.
************
— Нам надо поговорить, — неожиданно заявляет мне папа, когда мы привычно садимся ужинать вместе.
И, конечно, мы редко ели вообще без слов, но такое начало не сулит ничего хорошего. Под ложечкой неприятно сосёт, но я спокойно сажусь. Почему-то первым, о ком думаю, пытаясь предугадать предмет разговора, становится Кирилл.
— Я пытался скрыть от тебя всё, что происходит, — не самым приятным образом начинает папа. — Рассчитывал, что обойдётся без твоего участия. Но, к сожалению, обстоятельства складываются так, что без этого никак.
Я недоумённо поднимаю брови. Вообще никогда не пыталась вовлечься в бизнес отца — привыкла знать о нём только то, что он есть. Ну и что деньги приносит. Моим максимальным соприкосновением с его делами было нахождение в плену.
— У тебя, наверное, сложилось впечатление, что слияние компаний оказалось не такой уж плохой идеей. Что мы нашли общий язык и развиваемся вместе, что всё процветает. Я пытался придать такую видимость, потому и в последнее время позволял нам больше трат. Чтобы ты расслабилась и успокоилась. Я честно думал, что рано или поздно всё устаканится.
— Но? — подвожу я, стараясь не выдавать нарастающего беспокойства.
— Но для этого явно нужно больше времени и гарантий, да и не факт, что устаканится вообще, — серьёзно говорит папа, проводя рукой по уложенным назад густым с проседью прядям. Он сделал это уже несколько раз, как отметило моё подсознание. А ведь это не привычный ему жест. — Я не доверяю никому, и полагаю, что это взаимно. Мы с Ковалевским, я имею в виду Руслана, лишь делаем вид, что сотрудничаем, а по факту всё ещё соперничаем, только более изощрённо. Не буду вдаваться в подробности, но страдают не только капиталы, но и люди. В основном, мелкие сотрудники, но я так думаю, это лишь начало. И непонятно, когда дойдёт до более жёстких действий. Никто из нас не хочет уступать другому.
Я почему-то мысленно отмечаю, что папа уточнил про свою напряжённость именно с Русланом Ковалевским, отцом Кирилла и Антона. Но к чему обращать на это внимание? Вряд ли это намеренное подчёркивание. Папа же дал понять, что не доверяет никому.
— К сожалению, это было предсказуемо, — осторожно замечаю я. — Насильное сотрудничество вчерашних врагов…
— В тот момент Кириллу удалось убедить меня, что это самый приемлемый вариант. Я и сам рассматривал его в мыслях, когда думал, как решить вопрос. А Кирилл ещё и убедил по аргументам, что и как. Мы договорились, что будем заодно в любых вопросах, потому что оба стремимся и в самом деле уладить конфликт.
Я хмурюсь. Это он про моего похитителя говорит? Про того самого, кто вообще начал всю эту заварушку, выхода из которой теперь почти нет? Не может же папа доверять ему…
— Понимаю, о чём ты думаешь, — говорит он, глядя на меня так внимательно, как если и вправду читает мои мысли. — Я тоже поначалу меньше всего доверял именно ему. Пошёл на сделку, особо не раздумывая, ради того, чтобы тебя вернуть. А потом, все эти две недели, максимально настороженно вёл себя с Кириллом. Но, судя по всему, парень искренне раскаивается в том, что тебя похитил. Стремится уладить конфликт. Не знай я о факте похищения, ни за что бы не поверил, что он способен на это. Но, увы, я знаю, что это было. И не забуду никогда, как бы он ни пытался завоевать моё расположение. Поэтому, как я говорил, не доверяю там никому. Но всё-таки максимально прозрачно сотрудничаю в первую очередь с Кириллом, и то до бесконечности проверяя все его слова и предложения.
