Рядом с ним я в безопасности. Но так ли это на самом деле?
Пока мы идём обратно, я раздумываю над тем, узнал ли он во мне ту самую девушку, что выкупил три года назад на аукционе за баснословную сумму денег. Я-то его узнала сразу, а вот он…
Киран Ердин тогда не видел моего лица, а я вернула себе свои настоящие черты перед тем, как войти в зал на танец с ним.
Я настолько погружаюсь в свои размышления, что не сразу понимаю — я споткнулась. Киран, идущий впереди, кажется, и то осознаёт это раньше меня и стремительно разворачивается, чтобы предотвратить моё падение.
«Слишком быстро», — проносится мысль в голове, видя, как неестественно стремительна реакция мужчины. И через мгновение я оказываюсь прямо в его руках, надёжно прижатой к его груди.
— Всё в порядке?
— Да, благодарю.
Лодыжку простреливает боль, но после неожиданно тут же исчезает. Сначала я шиплю, а потом от удивления мои глаза округляются.
Это не укрывается от герцога, и тот неожиданно поясняет:
— Тебе повезло, Ассасинчик, что отвар, который поставил тебя на ноги, будет действовать в течение двух суток. Все твои травмы будут тут же исцеляться.
Надо же! Я никогда ни о чём подобном не слышала.
Возможно ли это, что данный эликсир — дело рук ведьм, о которых шепчутся в народе? Но я никогда не верила в подобные сказки про магию и заговоры.
— Не называй меня так.
— Как это «так»?
— Ассасинчиком, — фыркаю я, позволяя герцогу меня вести обратно к дороге, где остались лошади и Джон.
— А как мне иначе тебя называть? Ты поражаешь меня до глубины моей души. Не девушка, а ходячая проблема.
Странно, что мы вообще говорим о подобном. Я всегда считала, что герцог и прочие высокородные придворные говорят исключительно на серьёзные темы этикета. К примеру: «Как ваши дела, госпожа?» или «Погода сегодня прекрасна, не так ли?».
— У меня есть имя.
— Как и у меня, сердце моё.
Я останавливаюсь и буравлю взглядом его широкую спину.
— Сердце? — моя бровь изгибается вверх.
— Ну да. Ты же туда целилась, когда залезала ко мне в кровать этой ночью? — мои щёки вновь заливаются краской. — Тебе не нравится «Ассасинчик», и «моё сердце» тебя тоже не устраивает? Прошу меня простить, но это крайне важный нюанс в нашем с тобой общении на грядущие месяцы — мне ведь нужно знать, как называть свою возлюбленную с нежностью.
— Мне кажется, что мы переходим грань.
Киран резко оборачивается — и я влетаю в него на полном ходу. На его лице не дрогнул ни единый мускул, а от того, как он безэмоционально на меня смотрит — становится страшно.
— Лайла, ты полагаешь, что тебе будет приятнее общаться со мной, когда я буду разговаривать с тобой в обычном для меня тоне?
Я сглатываю и неожиданно чувствую исходящую от него тёмную ауру. У него ночной Дар — в этом я убедилась, когда он почуял меня, хотя не должен был. Но его способности гораздо сильнее и… древнее моих.
От странного чувства, охватившего меня, кончики моих озябших пальцев начинают подрагивать.
Я чувствую ночную силу. Я чувствую его.
— Н-нет.
— Тогда будь добра, — моргает Киран и наваждение исчезает, а я вновь ощущаю, что могу свободно дышать, — нормально реагируй на мои попытки вести с тобой диалог. Я же стараюсь.
От его вкрадчивого тона становится не по себе от того, как он быстро меняет маски. Теперь я в полной мере понимаю, каким является Кровавый герцог на людях и почему его все боятся. Но отчего со мной он пытается вести себя как-то иначе?
