– В Ивушках красиво, тихо, воздух чистый, птички поют, – мечтательно проговорила Лена и улыбнулась.
Автобус как раз проезжал мимо болота, трава в котором обгорела, обгорели и редкие деревья. И только в большом количестве возвышались над землей кочки, да чернели обгорелые стволы деревьев.
– Твоя красота больше похожа на планету после ядерной войны, – усмехнулась Ася, глядя в окно.
Лариса закрыла глаза. Её в автобусах часто укачивало, и чтобы не испортить себе день, она решила поспать. Ася спать не стала, а уставилась в окно, стараясь запомнить дорогу, по которой они ехали, а то вдруг назад придется добираться пешком, надо хоть направление запомнить.
Ехали чуть больше часа. Вышли у одиноко стоящей скамейки. Девушки огляделись. По обе стороны шоссе возвышался лес, который выглядел дремучим и непроходимым. Единственным признаком человеческой деятельности была грубо сколоченная скамейка, которая выглядела так, как будто ее сделал первобытный человек первобытными орудиями труда. Никаких строений видно не было.
– Злыдня, ты куда нас завезла? – удивленно спросила Ася. – Мне помниться в далёкие времена нашего детства тут было многолюднее.
– Не ругайтесь, – попросила Лена. – Тут ходьбы всего минут двадцать. Раньше автобус ходил прямо в Ивушки, а сейчас не ходит, дорога плохая. Деревушка наша скоро совсем вымрет.
– Что? Ещё надо идти куда-то? Лена, а ты предупредить раньше не могла? Мы бы нашли машину, – упрекнула подругу Лариса.
– А что, у вас была машина? – заинтересованно спросила Лена.
– Если бы мы знали, что предстоящий отдых нам предстоит отработать вьючными лошадками, то нашли бы. Ну, веди нас, потомок Сусанина! Да не забудь взять хотя бы одну торбу, – Ася подняла сумку с провизией.
Подруги разобрали поклажу, и пошли за Леной. Асе показалось, что шли они не меньше часа и прошли километров десять. Однако Лена утверждала, что прошло всего пятнадцать минут, когда показались две избушки. Около одной из них на скамеечке сидела старушка.
– Привет, бабуля, – поздоровалась Лена.
– Здравствуй, милая. Наконец-то вспомнила обо мне, – старушка с трудом встала со скамейки и принялась обнимать Лену.
– Бабушка, мы в гости приехали, вкусненького тебе привезли. Девчонки, разгружайтесь! – приказала Лена подругам.
Они зашли в дом. Лена быстро раскрыла сумки и выложила продукты на стол.
– Совсем бабка старая стала, уже с трудом двигается, а переезжать к нам не хочет. Говорит, что хочет умереть в родных местах, – вздохнула Лена. – Мама часто тут бывает, а вот я редко вырываюсь. Даже представить не могу, как она тут одна живёт?
– Слушай, а ещё кто-нибудь живёт в твоих Ивушках? Или только твоя бабушка? – поинтересовалась Ася.
– Живут, только там дальше, за пригорком, – махнула рукой Лена.
– А если она заболеет? Вы и не узнаете, – тихо сказала Лариса. – И ей же надо и воды наносить, и печь истопить, еду себе приготовить. Как она тут живёт одна?
– Мы платим одной женщине, она присматривает за ней, только самой бабушке не говорим об этом, а то обидится. Бабушка искренне считает её своей подругой и думает, что она приходит к ней по велению сердца. Девчонки, пойдёмте на озеро, а то день у нас не резиновый, вечером надо возвращаться.
Озеро находилось в лесочке, недалеко от двух полуразвалившихся домиков. Его пологие берега заросли кустарниками ольхи и черемухи, само озеро завоевал рогоз.
Подруги нашли полянку, разложили костёр. Выяснилось, что готовить шашлыки никто из них не умеет.
