Вернувшись домой после последней ужасной встречи со своим «палачом», я снова сказала себе: «Завтра будет новый день. И все будет лучше».
Я искренне в это верила.
Тогда я еще не знала, что новый день, его события едва ли не полностью уничтожит меня. Очутившись дома, я сначала дала волю эмоциям, а потом взяла себя в руки. Потому что должна быть сильной. Ради себя и ради отца. Как бы тяжело ни было, права быть слабой у меня не было. Это раньше я могла спрятаться за его широкую, сильную спину и позволить себе роскошь побыть слабой, беззащитной девочкой.
Но проклятая болезнь все изменила. Теперь уже я стала опорой для отца. Я видела какими глазами он смотрел на меня и как черпал силы из того, что его дочь со всем способна справиться. Видела, как он гордится мной. В его глазах читалось: «Я не зря прожил свою жизнь». Так на детей могут смотреть только их родители.
И ради этого взгляда и этой любви я была готова абсолютно на все.
Телефонный звонок на рассвете снова перевернул мою жизнь верх ногами.
Шок. Вот главное слово того дня.
Звонок вырвал меня из беспокойного сна. И я никак не могла собрать мозги в кучу. Вскочила с кровати, что-то на себя натянула и поехала. Все происходило как в тумане. Каким чудом я не врезалась в первый попавшийся столб или не вылетела на встречную полосу – не знаю. Может мысль, что я должна доехать и как можно быстрее – мобилизовала какие-то внутренние силы. Главное, что я доехала.
По коридорам больницы я неслась, не разбирая дороги. А оказавшись в палате – застыла на пороге.
Отец неподвижно лежал на кровати. Бледный, еще более осунувшийся и казался полупрозрачным.
То, что я вообще перестала дышать, поняла только тогда, когда начала задыхаться. Сердце сильно билось где-то в горле, уши заложило, и я не сразу расслышала слова врача.
– Вечером все было более-менее удовлетворительно. Состояние было стабильным. И чувствовал себя ваш отец достаточно неплохо, учитывая его болезнь. Ждал вас утром. А ближе к рассвету впал в кому.
Я перевела растерянный взгляд на врача. И словно онемела. Хотела спросить, что же дальше, что делать, чем можно помочь? Но не могла ни слова сказать. Пыталась, но будто забыла, как это делать – ГОВОРИТЬ.
Врач с пониманием посмотрел на меня.
– Надо ждать, когда он выйдет из комы. Обо всем остальном – подумаем потом. Всем необходимым для поддержания жизнедеятельности ваш отец обеспечен. Он под нашим пристальным контролем. Все что можно сейчас сделать, это набраться сил и ждать.
Он тихо вышел из палаты, оставив меня один на один с этим горем. А я не могла пошевелиться. Мне казалось, что сделай я шаг – возврата не будет. И там, за той границей, меня ждет самое ужасное.
То, что я плачу, я осознала только потому, что все поплыло перед глазами. Все-таки сделала шаг, потянулась к отцу, еще один. Прикоснулась к прохладной руке самого дорогого в моей жизни человека.
Ощущение, что он уходит из моей жизни, разрывало сердце. Нет! Категорически нет! Я гнала эти мысли от себя. Я справлюсь! Я сделаю все, чтобы вытащить его!
Но как же страшно мне стало. Я легла головой на его грудь и рыдала. Не могла остановиться. Так мечтала, чтобы в этот момент он погладил меня по волосам и сказал:
– Ну что ты, моя крошка Ди? Не плачь, все будет хорошо. Успокойся, маленькая, мы же сильные.
В тот момент я была готова душу дьяволу продать, чтобы он пришел в себя. Готова была навсегда отдать себя в любое рабство, чтобы отец был жив и был в моей жизни еще много лет. Что угодно сделать, чтобы не терять единственного родного, самого дорогого и близкого мне человека.
