– Дело в том, что мы разыскиваем вашего знакомого Тимофея Егоровича Беспалого.
По лицу старухи пробежала смутная тень.
– Как вы меня нашли? – Ее подбородок слегка приподнялся. Княжеская порода чувствовалась даже в повороте головы.
– К нам попали поздравительные открытки, которые вы посылали Тимофею Егоровичу Беспалому. Он их хранил.
– Ах, вот как, не ожидала, – ее голос неожиданно потеплел. – А вы, собственно, кто будете?
Тарантул шагнул вперед:
– Мы из милиции, – он уверенно извлек из кармана удостоверение.
Варяг не удивился. Начальник его охраны был парень с фантазией и наверняка где-нибудь в кармане пиджака прятал еще и удостоверение сотрудника ФСБ.
– Нам бы хотелось поговорить с вами пообстоятельнее… Все-таки Тимофей Егорович человек известный, полковник милиции. От сослуживцев поступило заявление о его исчезновении, вот мы и решили выяснить.
Женщина даже не взглянула на протянутое удостоверение, а Тарантул и не настаивал. Сунув «корочки» обратно в карман, он с ожиданием посмотрел на Голицыну.
– Пройдемте ко мне в дом, там и поговорим, – пригласила женщина, показав на крошечный домик в глубине двора. – Только, знаете, я не была готова к вашему визиту, в комнате у меня не прибрано.
В голосе княгини, впрочем, не было ни малейшего раскаивания. Всего лишь констатация факта.
Дом, в котором проживала княгиня, был далеко не княжескими палатами.
Варяг, конечно, ожидал увидеть в «покоях» Голицыной некоторый беспорядок – потомственная интеллигенция склонна к некоторому саморазрушению. Но то, что он увидел, едва перешагнув порог, заставило его изрядно удивиться. Огромный старинный шкаф лежал на боку, загораживая проход, из него неряшливо торчало цветастое белье; круглый стол был опрокинут, и его массивные резные ножки упирались в стену, матрас с кровати был сброшен на пол, и затоптанные простыни валялись в углу.
– Господи! – всплеснула руками женщина. – Что же здесь такое происходит?! Конечно, у меня бывает беспорядок, но не до такой же степени! Марфа! – неожиданно строго прокричала Голицына. И, когда на ее окрик подскочила крупная полная женщина лет шестидесяти, она строго выговорила ей: – Что здесь происходит?
– Не знаю, матушка, – отвечала женщина, растерянно оглядывая невообразимый беспорядок. – Еще утром здесь все было прибрано. Сама смотрела, и салфетки рядком висели, и иконки были протерты, и…
– Кто здесь был? – строго вопросила ее старуха.
Варяг невольно улыбнулся. Настоящую породу невозможно спрятать даже под черным платьем.
– Вы тогда, матушка, в церкви были, – заговорила взволнованно женщина, – а в это время к вам старичок какой-то пришел. Говорит, очень нужно было свидеться с вами. Ну, он подождал немножко, а потом пошел себе с миром. Сказывал, что в соборе вас, матушка, отыщет.
Тарантул вытащил фотографию и показал ее Марфе:
– Уж не этот ли мужчина?
Женщина осторожно вытянула из рук Друщица снимок и, подняв на него удивленные глаза, произнесла:
– Батюшки, он самый! А вам-то откуда про него известно? – даже страх перед грозной Голицыной не сумел перебороть в ней женского любопытства.
– Марфа, иди к себе! – властно прикрикнула Голицына.
– Ухожу, матушка, ухожу, – засуетилась женщина и, укрыв широким рукавом лицо, расторопно юркнула в раскрытую дверь.
– Это Тимофей? – спросила Голицына с некоторым волнением.
– Да. Тимофей Егорович Беспалый.
Протянув руку, она попросила:
