– Димша, сбегай-ка. Скажи, все та же оказия. Пока папенька почивает, пусть спроворят новую. Пади с прошлого разу помнят чего да как. Опять скажи тако же.
Димка накинул тулупчик и выскочил за порог, крикнув на бегу:– Да что я маленький что ль? Сам знаю. Чтоб песок, цемент и чтоб быстро.
– Что за переполох в семействе?– выспавшийся Сергей, появился, сладко потягиваясь из спальни в длиннющем халате и поздоровавшись с Надюшкой-молочницей, девкой на выданье, присел с ней рядом у самовара.
– Дак, все ничего, слава Богу,– подхватилась та, заалев алым маком, и вскочила поспешно на ноги.
– А куда это Димон полетел, как оглашенный?– Сергей зевнул так аппетитно, что все присутствующие невольно заулыбались.
– К братцам послала. Вечерком хочу здесь собрать всех. Давно по-семейному не сиживали,– Аннушка пододвинула поближе к мужу плетеную тарелочку с пирогами.– Кушай, сокол, да вопросы не задавай пустые. Побег и побег. Ты-то надолго ли из командировки?
– Я, на долго. Михаил обещал целых два дня выходных. Во как,– Сергей улыбнулся и подмигнул молочнице.– Ну что, Надюха, когда на свадьбу пригласишь? Женихи чай табунами следом бегают?
– Ну, что вы тако говорите? Барин. Не сватают пока!– пригорюнилась молочница.
– Эвон как? И почему? Девка-то ты видная, работящая,– Сергей даже жевать пирог перестал, взглянув удивленно на Надюшку. А та захлюпала курносым носиком и принялась вытирать платком уголки глаз.
– Что за слезы? Аннушка, в чем дело? Почему сироту обижают?
– Бесприданница она. Вот носы и воротят нынешние кавалеры,– Аннушка погладила по голове пригорюнившуюся молочницу.– Да ты не кручинься. Зачем тебе такой, который из-за рухляди только девицу подыскивает?
– Да где ж других-то взять?– резонно возразила та.– А года-то не убавляются. В девках старых остаться лучше ли?
– В девках плохо,– согласился Сергей.– Так мы тебе подыщем мужа-то, вон хоть братца Аннушкиного младшего.
Прохора Евпатьевича, что-то он загулялся в женихах-то. А, мать?
– Дак я че,– не стала возражать Аннушка.– Непутевый только он у нас. Все парни как парни женатые давно, а этот сидит сиднем дома, и никуда его не выгонишь,– «А че там такого делать, я лучше книжицу у Сергея Лексеича возьму, да почитаю». Все уже перечел пади.
– Да, ну?!– Сергей искренне удивился, так как библиотеку имел для 19-го века довольно солидную книг на пятьсот и сам не мог бы похвастаться, что все прочитал, что там запас. Но кроме литературы века "осьмнадцатого", в библиотеке присутствовала и литература более поздняя, которой, как он думал, здесь вряд ли кто-то станет интересоваться. Кроме различной технической, была и беллетристика бульварная. Детективы и прочая "дешевка", прихваченная в количествах ничтожных, но все же… – И что говорит, прочитав?– спросил он супругу.
– Сказки ему нравятся фантазийные, про повозки самодвижущиеся и пищали скорострельные. За уши не оттащишь непутевого. Какой вот из него муж?– Аннушка пригорюнилась рядом с молочницей, подперев подбородок кулачком, так же как и Надюшка.
– Ничего. Надежда его быстро в чувство приведет,– Сергей встал и прошел в комнату для курения, которую предусмотрел при планировании особнячка, причем на обоих этажах. Курилки были его личной территорией, и появляться здесь кому-либо не рекомендовалось из соображений самых тривиальных. Для целостности организма. По стенам курилок были развешаны различные мишени и дубовые доски, в которые хозяин любил метать всякие режущие и колющие предметы. Такая вот блажь у "барина" и домашние, зная о ней, прежде чем войти, громко стучали в дубовую дверь, прислушиваясь, не свистят ли в воздухе дротики, топоры и ножи.
