Снег в Техасе - страница 4

– Пошли!

Они поднимались по скрипучей деревянной лестнице. Где-то здесь была квартирка Ольги. Как она радовалась, когда они приехали сюда из Медона! «Представляете, у меня две комнаты и два окна с чудесным видом на старинный парк! Не надо больше писать на кухонном столе!..»

Но они прошли мимо квартирки и поднялись на самый верх, в мансарду. Шофер толкнул дверь. В комнате было темно. Когда глаза Марка привыкли к темноте, он увидел, что в кресле у самого окна сидит очень старая женщина. Шофер подошел к ней вплотную и сказал ей в самое ухо:

– Тетя Жюли, ты меня узнаешь?

Марку показалась, что по лицу женщины прошла легкая улыбка. Она ощупала сморщенной рукой лицо шофера.

– Это ты, Серж? Я знала, что ты придешь. Я ждала тебя.

Потом они сидели за столом темного дерева, пили ароматный чай из больших кружек, и шофер с женщиной о чем-то болтали на своем птичьем языке. Марку показалось, что он различил слова «ле рюсс». Шофер повернулся к Марку:

– Как звали тех людей, которых вы ищете?

Марк быстро ответил:

– Грегуар и Ольга Леви.

Рука старухи как-то странно дернулась. Она заговорила очень быстро и взволнованно. Марк не понял ни слова.

Шофер тоже посерьезнел.

– У вас есть какие-нибудь документы? Покажите их мне. Тетя Жюли опасается, что вы из полиции.

Марк протянул шоферу кучу бумаг:

– Вот, посмотрите. Я историк из Америки. С полицией никак не связан.

Шофер вернул документы Марку.

– Допустим, что вы не врете…

Тетя Жюли что-то тихо сказала шоферу.

– Она хочет взять вас за руку.

Марк наклонился к креслу. Сморщенная рука старухи была на удивление теплой. Она сжала руку Марка.

– Она говорит, что она вам верит.

Дальше произошло удивительное. По указанию старухи шофер оттащил ее кресло в угол комнаты и протянул ей суковатую палку. Старуха что-то прошептала и ударила палкой по планке паркета. Планка бесшумно отъехала в сторону, и в полу образовалась четырехугольная дыра. Старуха что-то сказала шоферу и указала пальцем в сторону дыры. Шофер наклонился и по локоть опустил в дыру руку. Через минуту он вытащил на поверхность какой-то предмет, который оказался пыльным кожаным портфелем с латунными замками. Старуха знаком показала, чтобы шофер передал портфель Марку. Тот положил портфель на стол и попытался открыть замки. Они поддались без труда.

На стол вывалился толстый фолиант и несколько конвертов. Марк вопросительно посмотрел на старуху.

– Что это такое?

Старуха помолчала, видимо, собираясь с мыслями. Потом стала говорить. Говорить ей было все труднее. Несколько раз она у нее начинались приступы кашля, и тогда шофер протягивал ей чашку с темноватого цвета жидкостью. Отдышавшись, она продолжала говорить, правда, все тише.

В изложении шофера ее рассказ звучал так.

– Это было давно, до войны… Когда у нас в доме поселились русские, мне было двенадцать лет. Им сдали комнаты на нижних этажах, а мы сами перебрались в мансарду. Русских было трое: месье Грегуар, мадам Ольга и их сын, мальчик (его имени старуха не помнила). Они были добрые, но очень бедные люди. Несколько раз они задерживали месячную плату и очень извинялись, но каждый раз отдавали все, до последнего су. Месье Грегуар часто уезжал, и мадам оставалась одна с сыном. У нее были очень грустные глаза.

А потом у них произошли какие-то неприятности. Месье Грегуар появился как-то рано утром, очень взволнованный. Я была одна в мансарде, родители уже ушли на работу. Через закрытую дверь я слышала, что месье о чем-то долго говорил. Мадам его не перебивала, потом она заплакала, а месье даже не попытался ее утешить. Дверь открылась, месье вышел на лестницу и увидел меня. Он пригласил меня к себе в комнату и стал говорить со мной, медленно произнося слова, как говорят с совсем маленькими: