Да ну нахер.
Маньяк, блин.
- Так, Саша, - он подается вперед, смотрит на меня, не отрываясь, серьезно и жестко, - на первый взгляд, информация по тебе выглядит вполне стройной. Но я не могу на основании ее и твоих слов тебе верить. Слишком много вопросов, ответов на которые ты не знаешь. Или не хочешь говорить.
- Да я… - тут же вскидываюсь в праведном гневе, но он прерывает решительно:
- Неважно. До полной проверки информации ты будешь под присмотром. И не просто под присмотром…
Я молчу. В принципе, я готова к его любому предложению. И даже знаю, на какие точно не соглашусь.
Он усмехается мне, словно мысли в этот момент читает, и говорит:
- У меня есть для тебя работа, Саша.
Опа! А вот этого я не ожидаю!
8. Работа для Снегурки.
- Нет, Гор, без меня, - Виктор завернул на улицу, где жили родители, - да, Крещение, сам понимаешь.
- Ладно, тогда завтра созвонимся, - пробасил в трубку Гордей Волгин, тоже подполковник, но из другой, смежной структуры, - может, подъедешь к утренней рыбалке?
- Посмотрим, не буду обещать.
- Опять друга на бабу променяешь?
- Да ты чего? Как можно? Чтоб тебя – и на бабу… Только на двух!
- Смотри, - Гордей, которого в узких, ну очень узких кругах звали по-простому, Гором, и , надо сказать, очень ему это прозвище шло, сгустил и без того низкий бас, - а то помнишь, как в «Стеньке Разине»?
Гор был большим ценителем оперы, рыбалки и активных видов спорта.
- Не помню, - открестился Виктор, захлопывая дверцу машины, - это ты у нас театрал.
- Бля, ну вот какой из тебя начальник? Кругозора никакого…
- Ну да, как ты , эпично мозг ебать подчиненным не умею, - рассмеялся Виктор, взбежал на крыльцо и нажал на звонок.
- А надо бы уже уметь… А то так и генералом невнятным будешь…
- Да мне до генерала, как до Китая раком…
- Не так уж далеко…
Тут открылась дверь, и Виктор, оторопело глядя на девушку в строгом платье с небольшим фартучком спереди, торопливо попрощался:
- С Крещением, Гор!
И, не слушая ответной любезности, нажал на сброс.
- Привет, Саша.
- Добрый вечер, Виктор Евгеньевич.
Снегурка, которую он со Старого Нового года не видел, опустила взгляд и отошла в сторону, давая ему войти.
- Как дела? – он раздевался, машинально расстегивал пуговицы пиджака, а сам не сводил глаз с девушки. Так похожей и так не похожей на ту самую Снегурку, что было нереально сладко трахать в новогоднюю ночь.
Она поправилась немного, округлилась. Щечки стали розовыми, чисто вымытые волосы – светло-золотыми. И вообще она производила впечатление нежной феечки, красивой и невинной. Оттого воспоминания, как он целовал эту феечку, как брал ее, заставлял садиться на себя верхом, выгибаться ломко и изящно… Завели.
Почувствовав привет снизу, Виктор нахмурился и уже с неудовольствием посмотрел на девушку.
- Все хорошо.
Она опустила взгляд, то ли изображая невинную овечку, то ли реально смущаясь. Виктор склонялся больше к первому варианту. Потому что невинная овечка из нее , как из него знаток оперы.
- Обживаешься? Все получается?
- Да…
И опять все это, не поднимая взгляда.
Ах, ты ж… Святая ты невинность…
Ладно.
Виктор кивнул и прошел в гостиную, к родителям и сестре.
Гостей сегодня не приглашали, Крещение в семье Старицких отмечалось исключительно в семейном кругу.
Экономка тетя Валя, которая работала в семье ровно столько лет, сколько было младшей сестре Виктора, Светлане, мелькнула в проеме двери, улыбнулась ему и убежала по своим делам.
