– Постой, – останавливаюсь резко, – нас же объявили парой вечера, представляешь! Почему мы бежим?
– Потому что они захотят заглянуть под маску.
– И что в этом такого? Я вроде не уродина, как сказал мне Рафаэль, они очень неплохо меня преобразили: макияж, причёска…
– Дело не в этом! – недовольно цыкнул. – Хочу, чтобы осталась интрига.
Да уж, у богатых свои причуды.
Дёрнула руку, освободившись.
– Или боишься, что кто-то узнает во мне служанку отеля, дочь позорных алкашей?
– Ерунду говоришь.
– Мне нужно в туалет! Срочно приспичило.
– Туда, – указывает пальцем в соседний коридор, пустующий и затемненный. – Я буду на лоджии.
Сжав пальцами ткань платья, шагаю в ту сторону, куда он указал. Динар меня не держит. Извлекает из кармана пиджака зажигалку и выходит на воздух.
* * *
Огонь начинает хлестать по венам, как признак вспыхнувшего раздражения.
Какой же он странный! Будто что-то темнит. Будто использует меня в своих корыстных целях.
Одна из таких целей – месть всем своим бывшим?
Мне не хочется об этом сейчас думать, но настроение само по себе падает ниже плинтуса. Всё-таки спонтанный порыв сбежать меня задел, когда речь пошла о снятие масок.
Он говорил мне одно, а его глаза утверждали другое.
Боже, Рай, ну естественно ему было стыдно сказать публике правду о личности его спутницы! Вот для чего было устроено шоу.
Толкаю дверь уборной, вхожу, тут же застываю. В меня впиваются примерно десять пар глаз.
– Надо же, какая встреча!
– А мы как раз о тебе говорили.
– Вспомнишь солнце вот и лучик!
– Скорее, только вспомнишь г-но, и появится оно! Ха-ха!
– Вы кто? – сбивчиво шепчу. – Мы разве знакомы?
Женская уборная переполнена расфуфыренными девицами. У них тут сходка, или что? Кто-то макияж поправляет, кто-то вино распивает, а кто-то неустанно щебечет языками, или зависает в телефонах.
Но, когда вхожу я, их внимание, словно по команде, переключается на меня.
Девушки, все до единой, как модели: фигуристые, ухоженные, в изумительных нарядах. Ведут себя снисходительно и грациозно. Но, в данном случае, смотрят на меня как на врага народа.
Они все такие разные с виду, но объединяет их одно – яд и ненависть, вспыхнувшая в глазах с моим приходом.
– Ну, и кто ты такая? – фыркнула одна из светских львиц, блондинка, уперев руки в бока. – Всю правду сейчас же выкладывай! Почему Багиров с тебя буквально пылинки сдувает и как зеницу ока оберегает?
– Она не признается!
– Может это Лебедева?
– Нагулянная на стороне дочь депутата Лебедева? Серьёзно? Не смеши мои новые губы!
– В Париже на благотворительной тусовке она улыбалась Багирову, помните, девчат? Он что-то ей на ухо шептал, она хихикала, потом увёл на лоджию.
– Похожа-похожа. Но у Алины глаза синие, да и ростом повыше, а эта…
– Зачем думать да гадать? – раздался низкий, выразительный голос и все мгновенно затихли. – Снимите с неё маску. Не хочет по-хорошему, будет по-плохому.
Я посмотрела вглубь уборной, за спины девушек, и увидела изящную брюнетку, сидевшую на подоконнике с бокалом красного вина, закинув ножку на ножку.
Львица на отдыхе… Кажется, она здесь главная. Все девушки смотрят на неё с восхищением, как на икону.
Девица взмахнула длинными ресницами и посмотрела в упор на меня.
Лёд, а потом пламя словно обрушилось на меня с потолка.
Это же она…
Бывшая Динара.
Та самая, что была в серебристом платье, которую Динар вечно в толпе высматривал.
– Держите её! Рвите на ней платье! Только шубку не трогать! Шубку несите мне…
