– С чего это вдруг? – возмутилась ревизорша.
Снегирев хлопнул ладонью по своему столу и весело сказал:
– По-соседски.
Снежана с негодованием пожала плечами и вернулась к работе.
Снегирев хмыкнул, ушел к своему столу и уселся рядом с Людочкой, наклонился с ней вместе к компьютеру. Людочка тыкнула пальцем в экран:
– Нажимаешь сюда, и выходит список, выбираешь…
– Угу. Угу… – кивал Снегирь.
– Можно сортировать… По ценам… По длительности…
– Угу.
– Смотря что клиенту важнее…
– Угу.
Снежана незаметно поглядывала в их сторону. И Витя это заметил.
– Да ты просто компьютерный гений, Милчик, – сказал Витя своей учительнице.
Людочка отозвалась кокетливо:
– Скажешь тоже.
– Честное слово! Я вот ничего не понял толком… – И он договорил шепотом, который звучал громче, чем обычная речь: – …придется обращаться с вопросами к нашему ревизору, а от нее помощи, я думаю, не дождешься.
Людочка испуганно сказала:
– Ты что! Лучше ко мне обращайся.
– Конечно, к тебе лучше, – уверил ее Снегирь. – Но вдруг тебя на месте не будет… Придется к ней…
Людочка мотнула головой:
– Лучше тогда еще к кому-нибудь. А она очень занята.
– Да она вредина просто! – громко прошептал Снегирь.
Людочка зашипела:
– Ш-ш-ш! Слышно же.
Снежана оторвалась от работы и сказала им:
– Вот именно, слышно. И, во-первых, я не обязана разбираться в ваших офисных программах, а во-вторых, отвлекаться от своей работы, чтобы помогать всяким олухам.
Снегирев оскорбленно сказал, задрав подбородок, как какой-нибудь испанский гранд, котороого упрекнули в том, что его воротничок недостаточно гофрирован:
– Если человек не разбирается в чем-то новом, это не значит, что он – олух.
– А если он не олух, – ревизорша пронзила его холодным взглядом, – то пусть разбирается самостоятельно.
Витя поднялся и хмуро пробурчал:
– Пойду за кофе схожу.
Он, сунув руки в карманы узких джинсов, вразвалку зашагал к двери.
Снежана не обратила на его демарш никакого внимания. По крайней мере, сделала вид, что ей все равно. Но все же она почувствовала себя неловко от того, что в общем-то ни с того ни с сего обидела человека. Даже если он приставучий, как банный лист. Но он, может, и правда, ведет себя так из дружелюбия – хотя и излишнего.
Людочка недоуменно оглянулась на него, на Снежану, тоже встала из-за его стола и вернулась на свое рабочее место, которое было неподалеку от лестницы, ведущей в директорский кабинет.
16.
Витя же вышел в коридор, и тут же хмурое выражение его лица сменилось довольной улыбкой. Есть эмоции у нее. Есть. Главное – что? Эмоции пробудить. А еще она теперь и виноватой себя поди чувствует. Прямо прекрасно, что она такая колкая. Сама ему нагрубила, сама теперь и кается. А главное – думает о нем. И даже наверняка волнуется, что обидела.
Он подошел к кофейному автомату, стоявшему у стены в коридоре.
Вдоль поста прогуливал охранник. Он крикнул с каким-то непонятным Снегиреву злорадством:
– Автомат не работает.
– Да? – Снегирь нахмурился, постоял, раскачиваясь с носка на пятку и думая, возвращаться ли в зал прямо сейчас. Потом его осенила одна мысль и он сказал: – Тем лучше, что не работает.
Он бросился в зал, поглядел на служащих, прикидывая, потом пробежал к вешалке и взял свою куртку. Ему показалось, что ревизорша будто бы хотела что-то сказать ему, но он убежал, не дав ей шанса оправдаться – пусть ее мысли еще некоторое время будут заняты им.
Витя, надевая на ходу куртку, пробежал мимо хмуро взглянувшего на него охранника, и вышел из здания.
