Офис был оформлен то ли под швейцарское шале, то ли под индейский вигвам – стены были отделаны темными деревянными панелями и соломенными панно с загадочным узором из цветных зигзагов и треугольников, потолок подпирали темные деревянные столбы, между которыми были перекинуты брусья-перекладины. На деревянных полках, на столах, в углах на полу красовались сувениры из разных стран – от индейского копья без наконечника, но зато с цветными перьями, скромно прислоненного в углу будто бы только что вернувшимся с охоты индейцем (все же оформление предполагалось под вигвам, видимо), до большого кривого глинянного кувшина, судя по отколотому боку, с каких-то римских раскопок, для которого в самолете пришлось бы покупать отдельное пассажирское место (но никто этого не сделал, потому что на самом деле кувшин на самолете не летал, он был заказан у местного горшечника по рисунку из учебника истории для 5-го класса).
Для того, чтобы не слишком осведомленные в географии клиенты не смущались при перечислении предлагаемых для путешествий мест, там и сям висели географические карты, а на тумбочке даже стоял глобус.
Сейчас несколько сотрудниц сидели за столами, разговаривая с несколькими клиентами. А некоторые работницы украшали офис к новому году.
Рыбин быстрыми шажками пробежал мимо удивленно оглядывающихся на него сотрудниц, взлетел по лестнице на огороженный деревянными балясинами балкон-галерею, а там – забарабанил в деревянную же дверь с табличкой «Директор филиала туристической фирмы «ЭКВАТОР» Максим Максимович Пирогов».
5.
Максим Максимович, важный толстяк возрастом слегка за полтинник лет, в это время сидел за большим полированным письменным столом и с раздумьем и тщательностью занимался раскладыванием пасьянса в компьютере.
Заслышав стук в дверь, он выглянул из-за монитора и недовольно не то сказал, не то крякнул в сторону двери:
– Да!
Рыбин ворвался в кабинет, захлопнул за собой дверь, оглянулся на нее и еще раз толкнул ее рукой, проверяя, закрыл ли. Потом он на цыпочках подбежал к столу.
Директор, морщась, следил за всеми его действиями.
Рыбин, задыхаясь, произнес:
– Завтра. Из главного. Проверяющий… – Он хлопнул папку на стол. – Вернее. Проверяющая.
Директор с досадой сморщил нос, глядя на папку:
– Что там?
Бухгалтер коротко сказал:
– Досье.
– А? – не понимая, спросил директор.
– На нее, – доверительно сказал Рыбин. – Есть у меня один знакомец в центральном. Он по мейлу прислал. Я для вас, Максим Максимыч, распечатал.
– М-да?
Директор подтянул папку за уголок к себе.
Рыбин кивнул на досье:
– Говорит, таких стерв свет не видывал.
Директор развязал завязочки папки и открыл ее. Первое, что он увидел – была фотография ревизорши Снежаны, лежавшая поверх листов распечатки. На фотографии у Снежаны была строгая прическа узлом и холодное, даже стервозное, выражение лица. Очков не было.
Директор взял фото в руки, стал рассматривать.
– Видите, лицо даже какое, – сказал Рыбин. – Прямо зверское.
– На фото для документов у всех лицо зверское, – отмахнулся директор.
– Вообще-то, это она на корпоративе, – сказал Рыбин. – Видите, вон внизу уголки салфеток торчат.
– М-да? – директор присмотрелся. – М-да.
Он отложил фото и взглянул на первый лист распечатки. На самом его верху было крупно отпечатано: «Снежана Игоревна Иванова».
– Снежана… – произнес Максим Максимович задумчиво. – А может, она не такая уж и стерва?
