Сейчас госпожа Эдегор пыталась прикинуть, что она могла выручить за почти полный доспех, пару рыцарских шлемов и заржавленный меч.
С мечом этим, однако, вышла престранная история. Постучался однажды в дом к ним человек в капюшоне и принес кусок невиданной ранее Монсом руды с просьбой выковать из нее лезвие и смастерить к нему рукоять. Монс браться за работу поначалу не хотел, потому что не имел раньше дела с таким чудным металлом. Но все же сговорились они, и оружейник, получив солидный аванс за работу, очень долго возился с заказом. А как пришел срок отдавать меч, незнакомец за ним не явился. Выждал Монс год, да решил продать меч другому человеку. Вынул его из ножен, чтобы показать, а тот весь ржавчиной покрыт! Покупатель посмотрел на мастера, как на дурака, да посмеялся, мол, кто такую рухлядь брать будет?
Иве словно прочла матушкины мысли и произнесла задумчиво:
– От меча толку немного будет. Его лучше оставить. За него небось и сребрушки не выручишь. Доспех мы с Рози завтра унесем, поинтересуемся. А за лето постараемся еще заработать, лес рядом – ягоды будем собирать по сезону, травы лекарские да цветы. На житье-бытье уже хватит, может и скопить получится на отсрочку.
На том они и порешили, и, немного успокоившись, вернулись к своим обычным делам.
Глава четвертая
в которой маг всего лишь не позвонил в дверной колокольчик
Волшебный заяц бежал, разрезая пространство, перемахивая через небольшие реки одним прыжком, словно то были ручьи, пересекая поля, леса, селения. Когда он останавливался перевести дух, то неизменно отыскивал взглядом в небе темную точку. Коршун летел следом, ни на секунду не теряя Дагмара из поля зрения, и как бы ни старался последний увеличить расстояние – птица тут же сокращала его без труда.
Кто бы это ни был, но нельзя было позволить ему узнать, что маг держит путь к пристанищу Ейлентиррнанскоолбьюнен-та-саа.
Заяц в очередной раз остановился и стал ждать. Коршун приближался на удивление быстро, позволяя разглядеть белый геометрический рисунок на маховых перьях.
Зверь легкомысленно прыгнул на открытую прогалину, как бы невзначай подставляясь под удар. Коршун выпустил когти и спикировал вниз, на добычу.
“Сейчас!” – мелькнуло в голове у Дагмара.
Заяц резко стукнул правой лапой о левую и стал стремительно увеличиваться в размерах, приобретая привычные человеческие очертания.
Птице, не ожидавшей такого подвоха, было трудно сменить точку приземления, поэтому она продолжила падать на человека, стараясь целиться тому в лицо острыми когтями. Дагмар закрыл глаза рукой, надеясь на прочность рукава из дорогого ладмирского сукна, подспудно выплетая заклинание магической сети.
Железные когти рванули рукав, оставляя на предплечье глубокие ссадины, и по касательной затрагивая кожу на лбу мага. Дагмар потянул незримую сеть на себя. Птица, опутанная невидимыми веревками несколько раз дернулась, издала пронзительный клёкот и, к удивлению Дагмара, разорвала заклинание. Тот торопливо забормотал следующее, смахивая ладонью кровь, набегающую с раны на лбу на глаза. Коршун уже поднялся в воздух, когда огненная плеть смазала его по краю крыла, заставив покачнуться.
Дагмар разочарованно выругался, наблюдая, как быстро отдаляется его враг, вновь превращаясь в еле различимую точку на небе.
Он осмотрел саднящее предплечье, ощупал лоб и, убедившись, что раны несерьезные, вновь обернулся зайцем и побежал дальше, выбирая на этот раз дорогу посложнее.
