Так что он жив, по крайней мере неделю назад был жив, и явно не бедствует. Не из работного дома, как говорится у англичан. Я уже предпринял шаги, чтобы выяснить, как его зовут, но пока безрезультатно. Может быть, скоро все же узнаю. А пока я пишу тебе и таким образом привожу в порядок свои воспоминания, потому что как бы это ни выглядело смешно или даже глупо, но это и в самом деле единственное «наследство», какое я способен оставить вам с Кларой. В конце концов, в ту ночь в Силвер-Сити я действительно рисковал жизнью в полном соответствии с принятыми на себя обязательствами, и если теперь благородный лорд жив-здоров и у него все в порядке, то почему бы и ему не выполнить свою часть обязательств. Если же я не успею, то от души надеюсь, что это сделаешь ты не только ради себя, но и ради нашей дочери. Возможно, я впадаю в мелодраматический тон, но на передовой все выглядит иначе. Если я узнаю его имя, напишу.
И вот еще что. Если ты все же его найдешь и он отдаст тебе мою долю, не вздумай заплатить тем людям из Калифорнии, которым я должен двадцать шесть тысяч. Пообещай мне это. Ты должна это мне пообещать, моя дорогая Лола. Свое единственное «наследство» я оставляю вам с Кларой, вам, а не им! Ты ведь знаешь, как меня тяготил этот долг все последние десять лет. Пусть я взял тогда деньги не совсем по своей воле, мне хотелось бы их вернуть… я сказал бы, больше всего на свете, но не больше, чем обеспечить вас с Кларой, а если я здесь погибну, пусть и долги мои умрут вместе со мной. Конечно, если вдруг он заплатит столько, что деньги будет некуда девать… но таких чудес не бывает.
Если вдруг что-то получится, ты должна будешь разделить деньги поровну с теми из нашей команды, кого сможешь разыскать. С тех пор я ни о ком из них не слышал, кроме Харлана Сковила, но и от него несколько лет уже не получал известий. Его адрес записан у меня в красной записной книжке, которая лежит в ящике стола. Самое скверное, что у тебя нет расписки Джорджа Роули. Ее, как и нашу «КЛЯТВУ», взял тогда на хранение Коулмен Резина. Возможно, тебе удастся его отыскать. А возможно, Роули окажется порядочным человеком и заплатит без расписки. Конечно, и то и другое звучит просто смешно. Мечты, мечты! Но во всяком случае, я совершенно серьезно намерен вернуться к тебе целым и невредимым, а если я вернусь, ты не прочтешь этого письма, разве я покажу его тебе шутки ради.
Вот список всех, кто тогда участвовал в сделке: Джордж Роули, Коулмен Резина (имени не знаю), Виктор Линдквист, Харлан Сковил (ты с ним знакома, начни поиски с него), Майкл Уолш (он был немного старше, тогда ему было, по-моему, тридцать два и он не входил в нашу команду). Краб был намного старше, так что теперь его, возможно, уже и нет на свете, – и это все, что я о нем знаю. Ну и наконец, я, искренне любящий тебя (так любящий, что и за год не рассказать) автор этих строк, Гилберт Фокс.
Клара Фокс замолчала. Еще раз перечитала глазами последнюю фразу, потом сложила письмо и положила в сумку. Снова убрала со лба волосы пятерней, села и бросила взгляд на Вулфа. Все молчали.
Наконец Вулф вздохнул, открыл глаза и посмотрел на Клару:
– Да, мисс Фокс. По-видимому, вы все же хотите, чтобы я достал вам луну.
Она покачала головой:
– Я знаю, кто такой Джордж Роули и где он находится. Сейчас он в Нью-Йорке.
– А вы, по-видимому, – Вулф кивком указал на спутницу мисс Фокс, – дочь мистера Виктора Линдквиста. А вы, – он кивнул еще раз, – тот самый мистер Уолш, который разрядил в мистера Роули два револьвера и не попал.
