Сновидец. Трилогия - страница 7

– Так ты говоришь, Писатель? О чем пишешь? – спросил машинист.

– Не знаю, как объяснить. Если коротко, то я записываю сны.

Машинист замолчал, загадочно улыбаясь, а потом неожиданно разразился вспышкой гнева:

– Я вот тоже ни черта объяснить не могу! Едем мы едем, а уголь с водой не кончаются. Нет ни городов, ни станций! Даже пассажиров нет! Откуда ты взялся? На ходу запрыгнул? – он тряс Писателя за грудки. – Семафоры не горят, ты понимаешь! Не горят! Что делать, Писатель? А?

– Думаю, вам надо проснуться, – неуверенным сдавленным голосом ответил Писатель

– Что? – машинист ослабил хватку, обжигая его огненным взглядом.

– Понимаете, вам, точнее нам, все это снится. Надо проснуться, и кошмар закончится.

– Что за бред? Один сон не может сниться всем сразу!

– Уверяю, что может.

Машинист хотел что-то сказать, но его отвлек стук падающего стакана, который выпал из рук спящего кочегара. Он отпустил писателя. Подошел к кочегару и стал его будить.

– Эй! Вставай! Вставай, я тебе говорю!

От сильной тряски с головы кочегара слетела кепка, обнажив белок закатившихся глаз. Машинист отшатнулся.

– Мост! Я вижу мост! – закричал помощник.

Оставив мертвеца, машинист подошел к окну.

– Че стоишь? Карту давай! – крикнул он на помощника.

– Так нет у нас карты.

– Как это нет?

– Вы ее сами выкинули три дня назад. Без пользы мол, все равно ориентиров никаких, лишь поля голые.

Машинист завыл.

– Как? Как мы теперь узнаем, где мы?

В будке воцарилась тишина.

Мост приближался. Ржавый металл перил чернел на фоне свинцового горизонта.

Машинист о чем-то спорил с помощником, мертвый кочегар продолжал раскачиваться, сидя на железной табуретке, Писатель молча смотрел в окно. Он первым заметил, что у моста нет опор. Перилла лишь создавали видимость, между ними была пустота.

– Эй, вы! Посмотрите! – он прервал спор напарников.

– Твою то мать! – машинист дернул рычаг тормоза, но было понятно, что остановить такую махину он не успеет.

Недолго думая, помощник выпрыгнул из будки, кувыркаясь по обгоревшей земле.

– Давай за ним! – кричал машинист.

– Зачем? – улыбался Писатель.

– Сдохнешь ведь, придурок!

– Это просто сон, – ответил Писатель и зажмурил глаза. Состав летел в пропасть. Пламя вырвалось из топки, поглотив машиниста и Писателя. Они уже не чувствовали боли, когда последний вагон достиг дна.

«Смерть – это всего лишь пробуждение, а оно не всегда бывает приятным!»

Сон 5. Рай

«Я готов умирать сто раз, чтобы вновь и вновь возвращаться сюда». Карандаш скрипел по испачканной сажей странице. Воздух, насыщенный запахом цветов и меда, дурманил Писателю голову. Ему не хотелось описывать последнее приключение, но он знал, если этого не сделать, все забудется.

Высокие стройные березы о чем-то шептались, купаясь в ярко-бирюзовом небе. Писатель снял кеды, чтобы пройтись по сочной зеленой траве. Утренняя роса приятно холодила ноги. Выйдя из березовой рощи, он спустился в небольшой овраг, где протекал прозрачный холодный ручей. Писатель испил воды. По-прежнему не помня, как его зовут, он точно знал, что ничего вкуснее еще не пробовал. Птицы пели песни, купаясь в прохладном воздухе. Он шел по зеленому лугу, наслаждаясь природой и покоем, когда его окрикнули. Обернувшись, Писатель увидел человека. Его одежда ослепляла своей белизной. Волосы золотились, словно нимб. Человек улыбался. Было ощущение, что он не касался травы, плыл над ней.