Сны длиною в жизнь - страница 6
Что меня сюда звало —
в день слепой
и в ночь глухую?
Над огнем тебя целую —
не боюсь сгореть.
И когда тебя рисую —
я одной собой рискую,
а тебя уж не стереть.
Собирательница трав…
Но целебен ли отвар —
если рана в глубине,
яд – в вине,
вино в крови?
Жизнь моя,
плыви
во мне!
«Я тоскую по запаху моря – толкую…»
Я тоскую по запаху моря – толкую
о вещах далеких от берега – вещая
о звездных песчинках космоса и о гроздьях
галактик но мысль о виноградинах гладких
не дает мне покоя
как шум прибоя
по вечерам в таверне
Я еще там наверное
сижу на плетеном сиденье стула
неподвижно как будто уснула:
я просто с ветром сливаюсь —
воздухом Крита спиваюсь
в цветочном дурмане
Эта земля меня манит
на расстоянии
в любом состоянии
духа —
душа не лишенная слуха
способна любить и плакать
и в петербургскую слякоть
теплом наполнять до края
как будто живешь играя
подобно ребенку на берегу
который смеется
А может я так берегу
в себе и ребенка и солнце?
«Ненаписанное письмо»
Письмо к Марку Аврелию
Где то на берегу Адриатического моря
в храме разрушенном
с белыми больными колоннами
бродит покинутый временем Марк Аврелий
Над его строками строго историки спорят
Под обагренными осенью русскими кленами
я подожду тебя здесь на скамье до апреля
В месяце этом весна
начинается в наших широтах
Знаю что век не совпал и сезон
и сознание Рима
Книгу твою я читаю и вижу яснее:
бьется волна приближаясь к забытому гроту
Если бы смог ты понять
что судьба неповторима —
жизнь человека всемерно опутана ею:
мы бы тогда не расстались у Храма
(свидетель Венера)
в пору когда зацветали левкои
в саду над Тибром
И к триумфальному шествию
ты еще только стремился
А у меня еще не было имени этого «Вера»
Даже название книги Аврелий
еще ты не выбрал
Как неожиданно мир наш переменился
«Тюльпанов зонтики открыты навсегда…»
Тюльпанов зонтики открыты навсегда —
уже напоминают больше маки:
распахнутая красота – беда —
предугасанья маяки
На море шторм
а на горе покой —
нетронутый спускающимся небом
Какой был сон когда б не грянул гром
и чаек белопенных сонм
касаньем крыл не скрыл меня во сне бы:
я видела тюльпаны под окном
что из земли выходят в день апреля
и до сих пор меня собою греют
как черное латинское вино —
на дне их чаш не тлеют угольки:
у девочки в зрачках такие же агаты
и губы красные – как будто виноваты
и пальцы гибкие на стебельке руки
«Выворачиваешь себя наизнанку…»
Выворачиваешь себя наизнанку
со всеми швами —
узлами —
уязвимостью новой кожи
где на каждую ранку
влагая душу
мама уже не подует
потому что оттуда она не может
Но все твои двери
открываются только наружу
Осени лошадь гнедую
погоняют ветра со свистом
Но есть такое поверье
что Господь приходит в любом обличье —
даже в образе атеиста
с кем ты споришь неистово
(между вами одно отличье —
способность слышать внимая)
Мы все оглохли
от навязанных смыслов
И жизнь в картинках – немая:
доносит лишь вздохи
с выступающих в море мысов
с трех сторон объятых водой
и с одной лишь – возможность выжить:
это подняться немного выше —
вверх протянув над собой ладонь
«Счастливый»
Знаки земли
Прошлое – сон приснившийся нынешней ночью
или иначе: я себя вижу воочью
из времени где не начато стихотворение —
кровотворение
общей системы
в которую вписаны мы
земными генами
вместе со всеми:
инфузориями
гениями
Сны (цикл)
1. До полуночи лягу
До полуночи лягу,
свет погашу
сон попрошу:
«Сон-Самсон,
приди со всех сторон:
если будет мне отрада —
приснись чистая вода,
если будет мне беда —
приснись мутная вода»
Похожие книги
