– Ничего страшного. Это ведь девятый «б»? – поинтересовался я. Его появление воодушевило. Хоть кто-то знакомый!
– Да, да! – закивал тот и, схватив меня за локоть, повёл в кабинет, – Пойдём! Классно, что мы вместе учимся!
Среди ребят, которые увлечённо рассказывали про свои каникулы, кто куда ездил, кто что копал на даче, я заметил Карси Радужникову. Сердце тут же подскочило в груди, а руки вспотели. Я застопорился где-то в проходе.
Карси, заметив меня, с улыбкой помахала рукой. Такая популярная, такая общительная. В центре внимания. В этот момент её за талию приобнял какой-то парень с светло-рыжими кудряшками. Я прошёл мимо, чувствуя себя идиотски. В сердце что-то больно кольнуло, а моё настроение резко приобрело отрицательное значение. Я ведь даже не потрудился спросить у неё, за время нашего общения, встречается ли она с кем-нибудь. Хотя я бы не решился этого сделать, она бы наверняка восприняла эту фразу как подкат. Она мне нравилась, и даже больше, чем нравилась. Но разве я мог об этом ей сказать? Нет.
Зато у нас с ней есть общая тайна. А этот рыжий кудрявый парень не входит в круг доверенных лиц!
Я тяжело плюхнулся на стул за последней партой, выложил из сумки учебник, тетрадь и пенал и сел, подперев голову локтем, не сводя глаз с Карси. Димка, примостившись на край моей парты, принялся указывать пальцем на одноклассников и представлять их. Его голос слился с галдежом, витающем в воздухе, я так никого и не запомнил. Да и не старался.
Весь урок я глядел на затылок Карсилины, которая сидела за второй партой средней колонки. Моя парта же находилась возле окна, а моя спина чуть не касалась шкафа с книгами, стоявшего в конце кабинета. За окном было солнечно. Ветви близлежащего дерева покачивались в такт ветру.
Урок закончился, и мы все вышли. Я смотрел, как Карси обнимается с тем кудрявым, моё сердце бушевало. Так хотелось быть на его месте! Но Карси ведь дружит со мной, а это уже достижение за столь короткое время. Жаль, что нас сблизила пока только магия. А ещё мой талант рисовать. Наверняка этот кудрявый не умеет рисовать, а вот я умею!.. И, вообще, с чего я взял, что имею право ревновать Карси, это…
Но тут я в кого-то врезался.
– Куда прёшь! – этот «кто-то» был гораздо выше и больше меня. Наверное, учился в выпускном классе.
– Я не заметил…
– Придурок! – и этот тип схватил меня за ворот. С таким явно не получится конструктивного диалога.
Я лишь вздохнул. Да, для пущего «счастья» не хватало ещё с местным хулиганом сцепиться.
– Ты хоть знаешь, с кем связался! – наверное, это высказывание должно было устрашить, но я даже не испугался.
– Понятия не имею, – спокойно ответил я. Какая-то часть меня кричала, чтобы я вырвался, сделал хоть что-нибудь, а другая, более флегматичная, вообще плевала на ситуацию с высокой колокольни.
– Ах ты, упырь! – и этот хулиган припёр меня к стене, с явным желанием ударить. – Я – Хиромор!
– Это как-то связано с мухомором? – его кликуха показалась забавной, и я не выдержал, чтобы не сострить.
– Да как ты!.. – он хотел мне врезать, но в этот момент вмешалась какая-то учительница.
– Хиромский! Прекратите! – крикнула она, подбегая к нам. – Завтра в школу жду вашего отца!
Когда она отвернулась, Хиромский, злобно сузив крысиные глаза, процедил сквозь зубы:
– Сегодня за школой в три, если не сопля.
И ушёл.
Я даже вслед ему не смотрел. Отряхнулся и, развернувшись, чтобы пойти узнать в висящем на первом этаже расписании, в каком кабинете у нас следующий урок, наткнулся на Димку. Вид у него был очень восхищённый и вместе с тем воодушевленный.
