– Так бывает, когда головы полны глупых предрассудков, только и всего.
Какое-то время они еще рассуждали на извечные темы – быть или не быть, кто виноват и что следует делать, пока от пирога не осталось ни крошки, а бочонок вина не опустел.
Завтрак продолжался до полудня, дождь успел кончиться и легкий ветерок успел разогнать тяжелые тучи. Когда сытая и довольная троица покидала уютный домик мага, солнце уже заливало искрящийся чистотой мир.
Тропинка вела их через «посадочную поляну», где они впервые приземлились верхом на пегасах. Навстречу им, осторожно пробираясь по все еще мокрой траве вышагивал Маркиз в окружении одетых в белоснежные длинные плащи калатари.
– Не желаете отпрравиться с нами в горрод, скорро на главной площади начнется прраздник виногррада, откррывается сезон вина, – любезно пригласил кот.
– Я с удовольствием, – согласилась Гаитоэранта.
– Нет, я пожалуй, пойду вздремну после сытного завтрака, – усмехнулась Марина.
– Ну ты, конечно, цветов незнакомых боишься? – съязвила Гаитоэранта без особой надежды взглянув на позевывающего Кэрсо-Ласа.
– Угу, – кивнул тот.
– Как знаете, – мурлыкнул Маркиз, – мы и без вас скучать не будем.
Стоило мудрейшему Маркизу и неугомонной Гаитоэранте скрыться из виду как сонливость с Марины и ветра как рукой сняло.
– Мы совсем помешались, – Марины взяла его за руку, – Абегаэль прав, это не дело…
Кэрсо-Лас прижал к губам ее тонкое запястье.
– Я не могу и не хочу обрывать все, – признался он, наклонился и поцеловал ее, – все пройдет само, стоит нам выйти за стены этого города, – запальчиво заговорил он, чувствуя, какая отчаянная борьба идет внутри обнимавшей его девушки.
– Ты сам в это не веришь.
– Я просто не хочу в это верить, – грустно улыбнулся Кэрсо-Лас.
Марина с самого начала знала, что из этого разговора ничего не выйдет. Игривый ветерок подхватил их, кружа протащил вокруг дворца и оставил лишь у дверей его комнаты.
* * *
– Маркиска, а скажи мне, чисто гипотетически может Вода влюбиться в эльфа? – как можно беззаботнее спросила Гаитоэранта, расстегивая традиционный серо-зеленый плащ калатари.
Повседневная одежда, принятая в городе, отличалась исключительным удобством и функциональностью: спасала от зноя и холода, защищала от ветра и дождя. Долгое время прожившие во Внутреннем Поле девушки предпочитали чисто мужской вариант – узкие облегающие штаны и похожие на спецовки для занятий каратэ блузы с прямыми рукавами. Женскому костюму вместо брюк полагался сарафан любого удобного для владелицы кроя.
– Сомневаюсь, – зевнул Маркиз, стряхивая с лап дождевые капли, – увлечься, конечно, может, восхищаться калатарри легко, они чисты, бескоррыстны, галантны…
– Нет, именно влюбиться, – настаивала Гаитоэранта, – я знаю Маринку много лет, и никогда ее прошлые увлечения не ввергали ее в такое уныние. И к тому же она что-то скрывает…
– Ты уверрена?! – кот вдруг резко остановился.
– Почти, – развела руками леди огня.
– УРР! Какая неосторрожность! Я же говоррил, говоррил! – он развернулся на задних лапах, сделал пару шагов, вновь развернулся, – Завтрра, завтрра же уходим! Урр! Какой же я дуррак! – злобно урчал раздраженный кот.
Сопровождавшие их калатари остановились на почтительном расстоянии, с некоторым трепетом наблюдая за метаниями на месте мудрейшего из мудрых.
– Не драматизируй, пожалуйста. Я уверена, что Марина не потянет несчастного своего полюбовника в пучину морскую. Что плохого может случиться? Я ни за что не поверю, что она решит остаться в Стейдвидже из-за какого-то там калатари, а тоска самых высоких из смертных проходит рано или поздно.
