Позвонила Янжина, она каждый год поздравляла Свету, даже если Света забывала про ее дни рождения.
– С твоим днем, дорогая, – нежный голос Янжины заставил Свету невольно просиять улыбкой. – Будь счастлива! Как твои дела?
– Спасибо! Дела очень хорошо, я так благодарна тебе за Михаила. Страшный сон отпустил меня. Невероятно!
– Он крут, я же сразу сказала. И безупречного мнения о тебе. Так расхваливал, что я заревновала.
– Да? – Света затаила дыхание. – А что он говорил?
– Что ты настоящая красавица, жаль, что не носишь яркие цвета. Чем и подтвердил мою теорию о твоей зажатости как источника всех психологических проблем. Впрочем, Мишка считает, что у тебя нет проблем.
– Я доверяю ему.
– Давай встретимся сегодня, у меня для тебя подарок.
– Сегодня я у родителей в Подмосковье. Может завтра?
– Знаешь что, а приходи завтра ко мне в гости!
– Спасибо, я приду. Ой, у меня конечная. На связи, Янжин. Спасибо тебе еще раз. За всё!
– С днем рождения, моя девочка.
Света тяжко вздохнула, когда поняла, что нужно выходить. В родном городе страхи обострялись, ведь тут она всегда была не такой, как надо.
Не такая общительная, чтобы девчонки называли ее подругой. Не такая умная, чтобы учителя ставили в пример. Не такая добрая, чтоб к ней тянулись животные.
Не такая идеальная, чтоб родители ею гордились.
Света с болью вспомнила сейчас, как удивились отец и мать, когда Света сообщила о намерении приехать к ним, чтоб разделить радость праздника в честь своего рождения. У них в этот день даже были другие планы. То есть для них совершенно нормально прожить этот день вдали от Светы. Почему-то именно сегодня это особенно задевало сердце. Света не помнила, что родители несколько лет подряд звали ее к себе, но тщетно, и, наконец, перестали, научившись жить без своей единственной дочери.
Света увидела дорогу на городское кладбище, она никогда не была там. Сейчас у нее мелькнула мысль, а вдруг оно то самое из сна, и ей нужно сейчас туда. Света свернула и побрела по этой дороге, метель заползала под капюшон. Видимость была плоха, как во сне из-за тумана. Света даже испугалась, что вновь провалилась в сон, пока не столкнулась со стариком.
– Извините, вы идете с кладбища? – Спросила Света, удержав его за руку. Пожилой мужчина дыхнул на нее перегаром.
– Да, – коротко ответил старик, его язык заплетался от выпитого алкоголя. – У меня там сын с женой лежат.
– А на этом кладбище есть плиты?
– Какие плиты? Плитка, что ль? Нет, у моих плитки нет. Где мне взять на это денег? Может ты подсобишь?
– Нет, я про плиты вместо памятников, как раньше хоронили, в старину. Тут есть такие участки?
– Нет там плит никаких, – Свете почудилось, что старик аж протрезвел, до того был ошеломлен ее странными вопросами. – Тьфу на тебя, ведьма проклятая. Сгинь!
Его плевок медленно катился по рукаву Светиной куртки. Она со стыдом и отвращением опустилась на корточки и вытерла рукав о снег. Ее обуяла злость на пьяного старика. Нагнать бы его и пнуть в спину, пусть знает, как плеваться в порядочных людей. Пьяная бестолочь, вонючий алкаш!
Нет, она не будет этого делать. Никогда в жизни Света не сможет пнуть старика, пусть он оплюет ее с головы до ног. Она не даст выхода своей агрессии.
Света вспомнила, что Михаил ругал ее за это. Страх и агрессия – сиамские близнецы. Сегодня этот старик ответит за свой плевок.
Света быстро нагнала пьяницу, труда не составило. Она с размаху пнула его прямо в спину, старик зашатался и упал лицом в снег. Света сжала в злобе лицо и пнула еще разок, потом третий раз, когда старик попытался поднять голову, а затем снова и снова. Когда старик затих, Света плюнула на него и пошла прочь.
