– Боже мой, где мы опять оказались? – простонала Венера, зажмурившись. Потом она приоткрыла один глаз, развела руки в стороны и снова вскрикнула: – Что на мне надето?
Лилия, прищурившись, озиралась по сторонам, пытаясь самостоятельно и без театральных возгласов, оценить окружающую обстановку.
– Мы определенно в прошлом, – констатировала она, – причем очень отдаленном…
Люди не обращали на странную троицу никакого внимания, лишь изредка подталкивали в бока ненароком. Наверное, принимали их за приезжих, которые еще не ориентировались на острове. А молодые девушки рассматривали платья на Венере и Лилии – ткань какая-то заморская, на солнце переливается, юбки такие пышные и длинные, что даже туфелек не видно. Они стояли на тротуаре, вымощенном крупными камнями и ничего не понимали.
Алик и хотел бы, но не мог произнести ни слова. Он и пошевелиться не мог из-за одежды, плотно облегающей тело. То ли брюки, то ли лосины обтянули ноги так, что он ощущал себя мумией, которую зачем-то поставили вертикально. Он оглядел девушек. Потрясенная Венера все еще рассматривала платье, а Лилия интересовалась исключительно окружающей обстановкой. Волосы обеих девушек были собраны под странными головными уборами. Алик почувствовал, что страстно и невыносимо любит одну из них, но не мог точно разобрать которую.
– Этого еще мне не хватало, – пробурчал он, – я не загадывал так далеко…
Но будоражащее и одновременно тоскливо-щемящее чувство заполняло всю его грудную клетку и мешало дышать. Или это все-таки жилет? Алик попытался расстегнуть мелкие пуговицы, нашитые так часто, что легче, наверное, было их сорвать, нежели скрупулезно расстегивать. Но он ошибся, пуговицы сидели так крепко на плотной ткани, что сил Алика хватило только на то, чтобы сделать вид, что он просто их проверяет – все ли на месте.
Когда Лилия наконец-то сфокусировалась на Алике, ее разобрал смех. Грузный и высокий молодой человек выглядел так, будто собрался на королевский бал в сказке “Золушка”. И нет, он был далеко не принцем. Пожалуй, он исполнял роль пажа. Особенно в этом беретике с пером. Тугой жилет плотно обтягивал его бока, будто сдерживал сбежавшее тесто из кадушки. Но почему-то это показалось ей таким милым. Да и сам Алик вызывал в ней какое-то смутное и трогательное чувство. Она решила отогнать странные мысли и собралась привычно тряхнуть кудрями, но обнаружила, что волосы собраны на макушке под какой-то то ли заколкой, то ли шляпкой.
– Я не могу сделать в этом платье ни шагу! – запричитала в этот момент Венера.
– Наконец-то хоть что-то ты не можешь! – поддела ее Лилия, – а я смотри, могу!
И она, подхватив подол, будто всю жизнь носила только такие платья, изящно сделала два шага в сторону Алика, застывшего как соляной столб.
– Вынуждена признать, что ты неотразима! – Венера скривила губы. – Как корова с седлом!
– Не ссорьтесь, девочки, мне еще хуже, чем вам! – простонал Алик.
Он смотрел, как Венера пыталась справиться с длинной юбкой, и вдруг яркий красный огонек сверкнул на ее пальце. Перед Аликом, как в кинотеатре на большом экране замелькали эпизоды уже знакомого фильма – кисть с перстнем на антресолях в доме Лестова, а потом на лобовом стекле машины во время неожиданной снежной бури. Он сделал неимоверное усилие и шагнул навстречу Венере. Она довольно заулыбалась, он схватил ее за руку и убедился, что на среднем пальце тот самый перстень.
